Ханна просияла:

– Что, серьезно?

– Нет, – фыркнула Элисон.

Ханна медленно высыпала горсть попкорна обратно в миску.

– Так вот, девчонки, – продолжила Эли, – я знаю, чем мы займемся.

– Надеюсь, мы больше не будем бегать нагишом. – Эмили хихикнула. Они устроили такую пробежку месяц назад – в собачий холод, – и, хотя Ханна отказалась снимать майку и трусики из «недельки», остальные бежали через соседское кукурузное поле в чем мать родила.

– Тебе особенно понравилось, – пробормотала Эли. Улыбка померкла на губах Эмили. – Но нет, на последний день школы я припасла кое-что особенное. Послушайте, я освоила гипноз.

– Гипноз? – повторила Спенсер.

– Сестра Мэтта научила, – ответила Эли, разглядывая фотографию Мелиссы и Йена, которая стояла в рамке на каминной полке. У Мэтта, ее бойфренда недели, были такие же песочные волосы, как у Йена.

– И как ты это делаешь? – спросила Ханна.

– Мне очень жаль, но она взяла с меня клятву, что я не проболтаюсь, – ответила Эли, поворачиваясь к ним. – Хотите посмотреть, как это работает?

Ария нахмурилась, присаживаясь на напольную подушку цвета лаванды.

– Я не знаю…

– Почему бы нет? – Взгляд Эли скользнул к плюшевой свинке-марионетке, что выглядывала из фиолетовой вязаной сумки Арии. Ария всегда носила с собой странные вещи – плюшевые игрушки, случайные страницы, вырванные из старых романов, почтовые открытки с видами мест, где она никогда не бывала.

– Разве гипноз не заставляет произносить вслух то, о чем тебе не хочется говорить? – спросила Ария.

– А у тебя есть от нас секреты? – парировала Эли. – И зачем тебе это чучело? – Она показала на игрушку.

Ария пожала плечами и достала из сумки марионетку.

– Мне ее папа привез из Германии. Хрюша – моя советчица в любви. – Она надела марионетку на руку.

– Ты запихнула руку прямо ей в задницу! – взвизгнула Эли, а Эмили захихикала. – И с какой стати ты таскаешь с собой подарки отца?

– Не смешно, – огрызнулась Ария и, обернувшись, в упор уставилась на Эмили.

Все затихли, растерянно переглядываясь. В последнее время такое происходило частенько: кто-то мог ляпнуть что-нибудь обидное – обычно это была Эли, – а остальные стеснялись спросить, в чем дело.

Спенсер нарушила молчание.

– Гипноз – это что-то вроде розыгрыша, разве нет?

– Не говори о том, чего не знаешь, – тотчас одернула ее Элисон. – Давайте попробуем. Я загипнотизирую вас всех и сразу.

Спенсер вцепилась в пояс юбки. Эмили выдохнула сквозь зубы. Ария и Ханна обменялись выразительными взглядами. Эли была неутомимой выдумщицей и всегда подбивала их на что-то необычное. Скажем, прошлым летом они курили семена одуванчика, проверяя их на галлюциногенный эффект, а осенью купались в пруду Пекс, хотя незадолго до этого там обнаружили утопленника. Но самое интересное, что чаще всего они не хотели делать то, что заставляла их делать Элисон. Все они до смерти обожали Эли, но порой так же и ненавидели – за командирский тон и магическую власть над ними. Иногда в присутствии Эли у них пропадало ощущение реальности. Они чувствовали себя теми же марионетками в руках кукловода – разумеется, Эли. Каждая из них втайне мечтала о том, что когда-нибудь у нее хватит сил сказать Эли «нет».

– Пожа-а-а-алуйста! – протянула Эли. – Эмили, ты ведь хочешь попробовать, верно?

– Э-э… – Голос Эмили дрогнул. – Ну…

– Я согласна, – выпалила Ханна.

– Я тоже, – тотчас откликнулась Эмили.

Спенсер и Ария неохотно кивнули. Довольная, Элисон щелкнула выключателем, погасив свет, и зажгла стоявшие на журнальном столике ритуальные свечи с ароматом сладкой ванили. Потом повернулась ко всем спиной и стала что-то напевать.