Солнце поднималось к зениту, а девочки все думали, что же будет, если Эли действительно их бросила, как когда-то Наоми с Райли. И ни одна из них не приняла всерьез истеричные вопросы миссис ДиЛаурентис. Как-никак, она мама Эли, ей положено волноваться.

Ни одна из подруг и представить не могла, что уже на следующий день газон перед домом ДиЛаурентисов заполонят фургоны служб новостей и полицейские машины. Тем более не могли они знать, куда отправилась Эли и с кем она собиралась встретиться, выбежав в тот вечер из амбара. Нет, в тот погожий июньский день, в первый день летних каникул, они отмахнулись от тревог миссис ДиЛаурентис. В таких чудесных уголках, как Роузвуд, просто не может случиться ничего плохого. И уж тем более с такой девочкой, как Эли. С ней все хорошо, думали они. Она вернется.

И вот по прошествии трех лет появилась надежда, что, возможно, – чем черт не шутит? – они все-таки были правы.

Эмили открыла глаза и огляделась. Она лежала посреди двора Спенсер Хастингс, окруженная стеной дыма и огня. Кривые сучья деревьев ломались и с оглушительным треском падали на землю. Лес полыхал жаром. Ощущение было такое, что сейчас середина июля, а не конец января.

Ее лучшие подруги Эмили, Ария Монтгомери и Ханна Марин, в грязных вечерних платьях из шелка с блестками, истошно кашляли неподалеку. Где-то сзади выли сирены. Вдалеке мигали огни пожарных машин. Четыре «неотложки» влетели на газон Хастингсов, безжалостно сминая колесами аккуратно подстриженные кусты и клумбы.

Сквозь клубы дыма прорвался врач «скорой помощи» в белом халате.

– Жива?! – прокричал он, опускаясь на колени возле Эмили.

Ей казалось, что она очнулась после годичного сна. Произошло что-то из ряда вон выходящее… но что?

Девушка снова стала валиться на землю, но врач успел поймать ее за руку.

– Вы надышались дымом! – крикнул он. – Вашему мозгу не хватает кислорода. Поэтому вы периодически теряете сознание. – Он надел ей на лицо кислородную маску.

В поле ее зрения всплыл еще один силуэт. Роузвудский полицейский, которого Эмили не узнавала. Седоватый мужчина с добрыми зелеными глазами.

– Кроме вас четверых, в лесу был еще кто-нибудь?! – спросил он, перекрикивая шум.

Эмили разжала губы, собираясь ответить. Хотя что она могла сказать? Ответ ускользал от нее. А потом – будто включили свет – она вспомнила все, что случилось за последние часы.

Эсэмэски от «Э». Их новый анонимный мучитель утверждал, что Йен Томас не убивал Элисон ДиЛаурентис. Потом регистрационный журнал, который Эмили нашла во время вечеринки в отеле «Рэдли». В нем постоянно попадалось имя Джейсона ДиЛаурентиса, и, возможно, это означало, что Джейсон был пациентом психиатрической больницы, которая раньше размещалась в здании гостиницы. Переписка с Йеном и слова молодого человека о том, что Эли убили Джейсон и Даррен Вилден – полицейский, который как раз и расследовал убийство Эли. Его предупреждение о том, что Джейсон с Вилденом ни перед чем не остановятся, лишь бы заставить их всех молчать.

А потом щелчок. Жуткий запах серной кислоты. И десять акров леса, охваченные огнем.

Эмили и Ханна бросились к дому Спенсер. Бежали наугад, ничего не видя перед собой. По пути догнали Арию, которая срезала путь, помчавшись через лес от своего нового дома, находившегося на соседней улице. С Арией была девушка, тоже оказавшаяся в огненном капкане. Девушка, которую Эмили уже не надеялась когда-либо увидеть.

Эмили стянула с лица кислородную маску.

– Элисон, – крикнула она. – Не забудьте про Элисон!

Полицейский склонил набок голову. Врач приставил к уху ладонь.