Логично. Хотя и не слишком-то интересно следить за каким-то ящером. Ну что я там не видела, кроме самого ящера, конечно. Наверняка, обычный спесивый выскочка, золотой мальчик. Море алкоголя и одноразовых девочек? Редкие рабочие моменты? Сомнительные развлечения? Ну, такое себе удовольствие.

Но отказываться от подарка я, естественно, не стала и поблагодарила со всей искренностью, что смогла изобразить.

Элина тоже исчезла, заверив на прощание, что заберёт меня, как только Одарн выполнит свою часть сделки. И я осталась одна, осваиваться с новым телом и местом. То ли, к счастью, то ли нет, но в этой заброшенной крепости, где полагалось жить единственной и неповторимой местного правителя, не было слуг, вообще никого живого. Только метров триста полезного пространства и голые отвесные скалы вокруг.

И я совершила немыслимое по меркам последних лет: я пошла осматриваться, движимая забытым чувством – любопытством.

Одна спальня, причём небольшая, метров пятнадцать, не больше, с узкой кроватью, застеленной шкурой, комодом, шкафом, креслом, маленьким столиком и камином. Нечто смахивающее на гостиную, пара полупустых кладовок, библиотека, огромная запущенная кухня и мыльня. Это самая мыльня повергла меня в шок, уж ванной комнатой это помещение точно не назовёшь: каменные стены, пара досок на полу, лохань размером с бочку, несколько ковшей, жёсткая мочалка и всё.

Да уж, даже моё запущенное в последнее время жилище выглядело солиднее, про комфорт вообще молчу. И это правительницу так содержат, или кем там должна быть Оливка. Сам то ящер, поди, на шёлке спит и жопу свою чешуйчатую на ветру не морозит, чтобы по нужде выйти. О да, сортир был только уличный, домик типа «М-Ж» из страшных воспоминаний о пионерских лагерях, дощатый такой домик, с щелями в руку, и это на высоте километров трёх-четырёх.

Если бы Оливка сама не суициднулась, то от цистита бы сдохла или от воспаления лёгких, с такими-то условиями. Я в очередной раз возмутилась и только подивилась, насколько чистые и незамутнённые презрение и ярость меня посетили. Может, не так меня Кирилл Алексеевич лечил, не таблетками надо было, а во вселенскую несправедливость мордой потыкать? Какая тут депрессия, когда, извините, срать – холодно. Недаром много раз слышала в свой адрес, что с жиру бешусь. Может, так и было, одна терапия в месяц обходилась в сумму большую, чем зарабатывают те же учителя. А может, такая позиция – обычная зависть, всё-таки не принято у нас душевные болезни воспринимать за реальную угрозу. Вот инфаркт или язва – это да, это настоящие болезни, по мнению многих, а у меня что? Жить не хочу? Так это всё от избалованности. Я, конечно, такой позиции не разделяла, да и, если честно, не особо и задумывалась, тратя последние силы на попытки уговорить себя, что всё обязательно наладится. Когда-нибудь, так точно.

Ну ладно, со мной всё понятно, и свет в конце тоннеля действительно появился, вопрос только надолго ли этой встряски хватит, и действительно ли я кони двинула? Вот что могло произойти? Последнее, что помню – оперативку на стройке: крики, скрежет и грохот, плита на голову упала? Так, я вроде под стрелой и не ходила никогда, подавая пример необходимости соблюдения техники безопасности. Скорее уж кран рухнул, его как раз демонтировали. Нехорошо это, там же народу была тьма-тьмущая, объект под сдачу, инспектора всякие, как к себе домой ходят; бригады, срочно выведенные для переделок. И даже хвалёная каска от кучи тонн металла, падающего с пятидесяти метровой высоты, не спасёт. Вот на мне точно была каска, качественная, с кучей сертификатов, но я где? Правильно, в другом мире, а каска осталась в старом, украшать потерявшую целостность черепушку.