– Спасибо, папа.

Она надеется, что теперь папе будет полегче. Теперь ему больше не надо переживать, как прокормить и одеть старшую дочь. Может быть, он наймет для Агнете служанку, чтобы Сиф не приходилось справляться одной. Все решилось так быстро, что у них даже не было времени дать объявление о свадьбе в газету, и, хотя все приданое Урсы состоит из морской перевозки на север, флакона духов и платья умершей матери, все равно это хорошая партия. Ее муж – комиссар, назначенный на эту должность по личному ходатайству самого губернатора.

Папа целует ее в лоб. Его руки дрожат, от него пахнет застарелым пивом: едким солодом и дрожжами. Позже, на венчании в церкви, муж, скрепляя их брак, целует ее в то же самое место на лбу. От него не пахнет ничем. Он чист, как снег.

Ложиться спать еще рано. Корнет провожает Урсу до двери в их комнату в гостинице и велит ей готовиться ко сну, пока он ненадолго спустится в таверну.

Урса старается приготовиться как можно лучше, наносит по капельке маминых духов с ароматом сирени себе на запястья и на тонкую, нежную кожу за ушами, где бьется пульс. Она представляет, как Авессалом, ее муж, будет ее целовать, и у нее дрожат руки. Ночная рубашка из плотного выбеленного льна царапает кожу на плечах и груди. Эта рубашка с высоким закрытым воротом как будто и вовсе не предназначена для сна, но это свадебный подарок от Сиф, и, наверное, так положено.

Сиф сама накрахмалила рубашку: потратила время, которого ей и так вечно не хватает. Урса чувствует запах варева из отрубей, представляет, как Сиф вымачивала рубашку в крахмальной воде все три дня, что прошли между обручением и венчанием. Рубашка по-прежнему источает кисловатый запах, хотя Сиф терла ее на стиральной доске и полоскала в трех водах. Урса расправляет кружева на груди, и они громко хрустят.

Агнете отдала ей свой любимый мамин носовой платок: шелковый голубой. Он был завязан в узелок, и внутри что-то звенело. Пять скиллингов, доля Агнете, выданная ей папой после продажи маминых вещей.

– Я их не возьму.

– Нельзя уезжать далеко, не имея средств для возвращения.

– Я могу попросить денег у Авессалома.

– У тебя должны быть свои, – сказала Агнете, хотя она знает о ценах на корабельные перевозки не больше самой Урсы. – На всякий случай.

Урса глядит на свое отражение в темном и грязном оконном стекле. У отражения маленькие злые глаза, губы дрожат, как у обиженного ребенка. Урса задергивает тонкую занавеску.

Ее муж так гордится своей почетной должностью, но у него вовсе нет тяги к роскошной жизни. Гостиница, где он поселился, находится на расстоянии запаха от торгового порта, с его вездесущим смрадом табака и разложения. Запахи вместе с промозглой прохладой проникают в комнату сквозь прогнившую оконную раму. Урса прижимается носом к запястью, надушенному мамиными духами.

Аромат сирени будит воспоминания о прежних счастливых днях, когда мама была жива, когда даже в долгие мрачные зимы их дом сверкал и искрился, как рождественская елка, а летом все комнаты были пронизаны мягким светом, и у них было четверо слуг и кухарка. Мама с папой принимали гостей: купцов и судовладельцев с их нарядными женами, и Урсе разрешали сидеть с ними в гостиной до ужина и слушать взрослые разговоры.

Она не особенно задумывалась о том, как пройдет ее свадебный завтрак, но предполагала, что он будет похож на те званые ужины у них дома. И что там будут другие гости, кроме Сиф, папы и Агнете, задыхавшейся от студеного воздуха. Хотя у Урсы нет подруг, и папа давно перестал выводить дочерей в свет, ей все равно рисовались в воображении нарядные дамы с золотистыми волосами, уложенными в красивые прически; мужчины в праздничных сюртуках и рубашках с накрахмаленными рифлеными воротниками, похожими на перья встопорщенных белых птиц. Ей представлялись подарки: отрезы яркого шелка и засахаренные сливы. От гостей пахнет лавандой и хорошей помадой для волос, стол ломится от яств. Там и жареный гусь, и шпинат под сливочным соусом, и целиком запеченный лосось с лимоном и шнитт-луком, и морковь со сливочным маслом. В мягком свете свечей все как будто подернуто позолотой и пронизано волшебством.