– Подарок каганетта? – указывая на щенка, спросила Синая.

– Вы тоже уже знаете, – улыбнулась я.

Неожиданно разница в нашем положении пропала. Мне не хотелось быть не выше, не ниже нее – нам обеим претил церемониал, так зачем он нужен?

– Все знают. Это очень… трогательно, – пытаясь подобрать нужное слово, произнесла она.

– Хорошо, что при дворе есть люди, способные на трогательные подарки, – задумчиво откликнулась я.

– Вам не понравились дары от других советников? – поинтересовалась Синая.

– Дело не в этом, – покачала я головой. Легкий ветер зашевелил наши одежды, отбросил назад пряди волос. – Если вы хотите вернуться к вашему дереву, я более вас не задерживаю.

Я надеялась, что это прозвучало не слишком высокомерно.

Советница снова немного удивленно взглянула на меня. Но я наблюдала за возней Барклая. Через мгновение она дернула поводья, и вороной конь развернулся, увозя наездницу обратно вглубь парка.

Не знаю, что именно она обо мне подумала, но не будь она настолько закрытой, мы вполне могли бы стать хорошими приятельницами, а то и союзницами.

Как и предсказывал император, турмалонская делегация прибыла в Аникурт через три с половиной дня. И только тут я во всей полноте осознала, насколько Атамурлан опасается влияния высокородных особ. Буквально накануне их прибытия Стремительная Семерка неожиданно умчалась в Вингеш – небольшое поселение в сорока милях от Аникурта. Вингеш славился не только своей маленькой, но изысканной усадьбой со знаменитым на весь Эбериан фонтанным парком, но и был крупным центром ткачества. Все взрослое население городка так или иначе занималось тканями или же обслуживало тех, кто ими занимался. Также в Вингеше круглый год была открыта ярмарка, где продавались самые разнообразные ткани, занавеси, ковры и прочие подобные изделия.

Я многое слышала о Вингеше и знала, что император посетил усадьбу в первые дни после прибытия в Аникурт. Но то, что он так неожиданно удерет туда перед самым носом у столичных чиновников, даже для меня стало сюрпризом.

Про свою кузину Атамурлан не забыл. Утром служанка принесла записку, написанную его рукой. В ней говорилось, что император будет рад, если я прибуду в Вингеш вслед за Стремительными. Конечно, сначала меня немного зацепило, что они снова сорвались с места, не предупредив меня. Но потом я решила, что Атамурлан, должно быть, просто не захотел будить меня посреди ночи с предложением проскакать галопом сорок миль без особой на то надобности.

В конце концов мне куда большее удовольствие доставила самостоятельная поездка до усадьбы. Компанию мне составил Барклай, которого я везла в специальной седельной сумке, и четверо шуинов, державшихся чуть поодаль. Двое из них регулярно сопровождали меня во время конных прогулок, так что я успела запомнить их лица. Особенно того, кто постарше. Он был кем-то вроде капитана по званию и наверняка отвечал за мою безопасность по приказу Амироша или даже самого императора.

В дороге я думала о действиях Атамурлана. С одной стороны, это казалось сущим мальчишеством – в последний миг ускользать от высокопоставленных мужей и толпы просителей, проделавших долгий путь через пол-империи ради встречи с тобой. С другой стороны, таким образом Атамурлан демонстрировал свое отношение и уверенность в авторитете и силе. Возможно, в данной ситуации это должно было произвести нужное впечатление. Но я бы на его месте не испытывала бы терпения турмалонской знати, особенно представляющей Законодательный Совет.

После полудня я прибыла в пункт назначения. Вингеш встретил меня грязной проселочной дорогой, напомнившей Угор. Усадьба стояла чуть поодаль от поселка, на большом холме, и в лучах солнца смотрелась воистину сказочно. Правда, даже с солидного расстояния было заметно, какая суета царит сейчас в маленьком изысканном поместье.