И хотя здесь не было любопытных глаз: домик-беседка стоял в отдалении от других, я воспротивилась. Не хочу, чтобы Богданов воспринимал меня исключительно как девочку для постели. Я личность, причем местами очень вредная. Не позволила ему себя поцеловать, нашла в себе силы оттолкнуть этого сильно зарвавшегося и очень озабоченного принца. Отскочила от его тела строптивой козой, да прямо за ствол дерева.

— Сначала нужно разобрать вещи, — настаивала я и даже строго пальчиком пригрозила.

Училка, что с меня возьмешь.

Большая разгоряченная махина, словно огромная хищная птица, сразу же ринулась следом. Пришлось скакать к следующему дереву.

— Правильно, Золушка, и я о том же, но для начала надо одежду хорошенько разбросать, желательно по всему номеру. Если бы ты знала, как я люблю аккуратных девочек, — плотоядном серым волком облизнулся Богданов и сделал резкий бросок вперед.

Взвизгнула, когда мужская рука коснулась моего локтя, но успела увернуться, отскочить к следующему дереву. Так просто Богданов меня не получит, не зря же он меня упрямой козой называет.

— Ваше сиятельство, давайте сначала поужинаем. Я очень голодна.

Богданов, раскинув руки для захвата, шел прямо на дерево, за которым пыталась спрятаться я.

Конечно, итог нашего противостояния заранее определен, разве мне справиться с такой возбужденной громадиной, но этот самодовольный кот еще побегает за мышкой.

— Дашенька, для хорошего аппетита сначала нужно основательно, с помощью интенсивных физических нагрузок, проголодаться.

Заверещала на весь лесок, ведь Богданов резким прыжком вперед предпринял еще одну интенсивную агрессивно-сексуальную атаку. Теперь он схватил меня за руку. Резко дернулась и смогла отскочить, а потом и спрятаться за очередной березкой. Впрочем, возможно, Богданов специально отпустил: что греха таить, его, как и меня, возбуждала эта игра в догонялки.

— Здесь очень красивый вид — может, сначала на лодочке покатаемся? — проблеяла я из-за очередного дерева.

— Я тебя сейчас так покатаю, раскачаю, голова будет кружиться, — жарко пообещал Игорь и снова бросился вперед.

Мне опять пришлось уворачиваться от мужских загребущих рук.

— Сейчас такая великолепная погода, давай погуляем, — выдвинула еще одно, вполне разумное и заманчивое предложение.

На мужских губах опять появилась плотоядная улыбка голодного волка.

— Ты от меня и так почти целую неделя гуляла с какими-то старушками.

— Весьма милыми пожилыми женщинами, — вредничала я.

— Весьма милыми пожилыми женщинами. — Резкий бросок вперед.

— И-и-и!

Цап, как бы я ни пряталась за березками, как бы ни скакала строптивой козой, Богданов поймал, зацепил за руку, потянул в стреляющийся мелкими электрическими зарядами капкан своих объятий. Горячие губы заскользили по моим губам, обжигающие пальцы прошлись по бедрам вверх.

Пожалуй, мне придется позорно капитулировать… Внизу живота скакали раскаленные мячики и разрастался горячий пульсирующий узел.

— А что, если я не согласна с этими планами?

— Потом… — снова покушался Игорь на мои губы.

— Что потом?

— Потом будешь не согласна, завтра, нет, послезавтра. Сейчас нельзя, запрещаю.

Как же принцы любят командовать. Внутри появились отголоски моего фирменного упрямства, но под атакой горячих губ они стали стремительно истончаться и таять. Богданов совершенно подавил мою волю. Думает, раз он прекрасный, великолепно целующийся принц, значит, с моим мнением можно не считаться. И тогда не знаю, как это получилось, с ума сошла видимо, с катушек съехала, но я опять его укусила. Сильно! Больно! Боюсь, что до крови. Чем вызвала бурные матерные завывания из совершенного мужского рта.