– «Бытие», книга шестая, – сказал Сергей.

– Угадал, молодец. Второй возможный вариант. Наша версия верна, но мы ничего не делаем, принимая вспышку как естественный ход событий. Она предрешена за миллиард лет до нашего появления. Так было задумано. Значит…

– В этом и есть сермяжная правда, – вставил Сергей.

– Что? – Леон изогнул чёрную бровь. – Ах да, классика. О чём это я?

– Вариант второй, – подсказал Ратников. – Мы умываем руки.

– Да, да. Исход ясен. Треть населения погибает, плюс полная стерилизация человечества. …Но таковые будут иметь скорби по плоти, и мне вас жаль, – Леон с ухмылкой уставился на Сергея.

Тот призадумался:

– Сейчас, сейчас. Нет, не то. А, вот: Первое послание к коринфянам святого апостола Павла.

– Силён! Хоть не из нашего сектора, а силён. Итак, прогноз и в этом случае невесёлый. Идём дальше. Третий вариант предусматривает огласку наших сведений. Через каналы на Материке мы извещаем все страны о глобальной угрозе. Подсказываем, что можно сделать.

– А правда, как тут увернёшься? – не удержался я. – Места под Луной для всех не хватит.

– И мы о том же, – хмыкнул Леон. – Но ведь можно поступить иначе.

Заныло левое бедро; эх, размяться бы.

– Но как именно? – спросил я.

– Ещё не догадались? При обстреле эта сторона улицы наиболее опасна. Непосредственно перед вспышкой эвакуировать население на западную, то есть ночную сторону. А через двенадцать часов вернуть обратно.

– Но… – попытался я возразить.

– Вот именно, – шеф грустно вздохнул. – Это невозможно даже технически. Не говоря о геополитических проблемах. Плюс невероятная паника и массовые жертвы. – Леон забарабанил пальцами по столу. – Но кое-то сможет избежать лучевого удара.

– Крупнейшие политики и военные, – сказал Ратников. – Олигархи и члены наиболее организованных преступных группировок. Сорняки, причём самые злостные.

– Агрессивус в чистом виде, – дополнил Леон. – И тогда наша затея со спасением человечества оказывается напрасной. И, боюсь, новых санкций со стороны сверхцивилизации избежать не получится.

– На одну ладонь положат, другой прихлопнут, – шепнул Сергей.

– И вот что начали они делать, и не отстанут от того, что они задумали делать… – Леон оборвал фразу.

– «Бытие», книга 11, – изрёк Ратников.

Вот от кого не ждал…

Леон же обрадовался чрезвычайно.

– Что значит наш сектор! Знаете, кто вы, Толя?

– Отец русской демократии? – предположил Сергей.

Леон лишь покосился на него.

– Анатолий – образец человека будущего: и мозги на месте, и кулаки имеются. И, – он на мгновение задумался, – и душа присутствует. Или как там по фэншую – горячее сердце? В общем, добро должно быть с кулаками.

«Добро с кулаками» привстало с кресла и вновь опустилось.

Но шеф на этом не остановился:

– Наш сектор – гвардия Академии. Первый – всегда первый.

– Леон Альбертович, – не выдержал я, – насчёт сигнала вопрос. А если бы мы, то есть вы – не догадались?

– Цивилизация должна сообразить. Нет? Значит, не цивилизация. Плесень.

Тавровский вновь бросил взгляд в мою сторону.

– Спасение избранных – вариант четвёртый и последний. Других путей у нас не остаётся. Но кого же спасать? По какому принципу отбирать кандидатов?

– Метод Ноя, – предложил Сергей.

– Всякой твари по паре? На семь пар чистых – две пары нечистых? Ох уж эти нечистые, – вздохнул Леон. – Тогда наши действия теряют всякий смысл.

– Академия представляет интересы человека разумного, его и спасаем. – высказался Ратников. – И никого больше.

Что-то здесь не так, – подумал я, – надо бы уточнить.

– То есть мы будем типа прогрессоров у Стругацких? Красиво! Но что делать с не очень разумными?