- Так из-за чего сегодня они поссорились? Вы знаете?

- Кристине не понравилось, что Алина смеялась над ней, когда та неправильно ответила на уроке.

- И это правда?

- Вероятно, да. Но какая разница? По словами учителя, Кристина вскочила, как угорелая, и спихнула Алину на пол.

Я молчала, обдумывая информацию.

- Скорее всего, для Устиновой - это конец, - многозначительно протянула Валентина Григорьевна. - Исключат ее. Ну и скатертью дорожка. Кровушки она у нас достаточно попила.

- Я хочу переговорить с ее родителями, - вдруг сказала я. - Можете, передать это Роману Тимофеевичу, пожалуйста? Прежде, чем он примет решение об исключении. Может, я таким образом смогу достучаться до Кристины. Многие дети успокаиваются, если им уделить немного внимания.

- Я передам ему твою просьбу, - Валентина Григорьевна с сомнением покачала головой, записывая то что я сказала на листочке бумаги. - Но не уверена, что это ей поможет.

Я посмотрела на дверь директорского кабинета. Монотонный, глубокий голос Романа Тимофеевича был слышен с другой стороны, но я не могла разобрать ни одного слова отчетливо.

- Знаешь, почему уволилась твоя предшественница? - Спросила меня Валентина Григорьевна.

- Нет, не знаю. Директор, что-то упомянул про личные дела и стресс.

- Потому что ее довела Кристина. У нас здесь полно детей богатых родителей. Но это не значит, что в их жизни все безоблачно. У некоторых родители сидят на наркоте. Но даже к таким ребятам Татьяна могла найти подход, но не к Кристине. Эта не хочет никакой помощи. Она готова сжить со свету все, что возникает у нее на пути.

В этот момент у меня даже желудок от нервов свело. У предыдущего психолога, судя по словам Валентины Григорьевны, опыта было гораздо больше, чем у меня. И если она не смогла помочь Кристине, то какие шансы на это у меня?

Нет. Нельзя сразу опускать руки. С таким подходом к делу можно сразу увольняться.

- Пожалуйста, все-таки передайте Роману Тимофеевичу мою просьбу, - вежливо улыбнулась я, пытаясь скрыть панику. - Чем раньше мы встретимся с родителями Кристины, тем будет лучше для нее.

Валентина Григорьевна кивнула, а я вышла, чтобы вернуться в свой кабинет, где бумажки, которые я выронила, все еще ждали меня на полу. Собрав их все, и аккуратно разложив на столе, я вернулась к личному делу Кристины. У меня пока не доходили руки, чтобы уделить ему должного внимания. Но, кажется, настало время внимательно изучить его, чтобы постараться помочь этой бедной девочке.

Кристина хорошо училась до прошлого года. У нее были одни четверки и пятерки. Она участвовала в соревнованиях по плаванию за школу. В графе родители был указан только отец - Демид Устинов.

Волна осознания захлестнула меня. Демид Устинов. Разве это не тот чувак, который по словами Дианы, владеет каким-то огромным частным банком?

Может быть, работники школы были не так уж и не правы насчет Кристины? Часто дети богатых родителей считали, что они властители этого мира и могут делать все, что им заблагорассудится.

Но я и раньше видела избалованных детей. Они не шли в открытую агрессию. Они брали окружающих измором. Кристина вела себя иначе.

Причина ее поведения в чем-то другом.

В эту секунду на мои глаза попалась другая важная информация. Мать Кристины умерла девять лет назад.

Прочитав личное дело Кристины, уже можно было сделать первые выводы. Кристина росла в очень богатой семье с одним родителем, которому, скорее всего, было постоянно не до нее. Ситуацию могло усугублять еще то, что ее отец вполне мог быть женат вторым браком.

Это уже что-то. Когда я встречусь с отцом Кристины, я уже буду знать, в какую сторону мне следует копать.