Миу остановился, поджидая Киру. Затем, показывая на реку, произнёс:

– Нам нужно на тот берег.

Она стала нервно оглядываться по сторонам в поисках моста или приспособления такого рода, которое, по её мнению, могло бы помочь им сделать это, но ничего подобного не было, и она в недоумении посмотрела на мальчика.

– И как мы переберёмся туда? – спросила, наконец, Кира, лихорадочно облизывая губы. Она пыталась говорить спокойно, ей не хотелось выглядеть трусихой, но глаза её округлились от испуга. И это позабавило мальчика. Он, наконец, вышел из задумчивости, в которой пребывал последние полчаса, и загадочно произнёс:

– Есть один способ. Тебе точно понравится.

Когда они спустились к реке и Кира вблизи увидела этот бурлящий поток, вызвавший в ней такой трепет и волнение, она решила, что Миу в очередной раз над ней издевается. Стремясь куда-то и яростно расправляясь с любыми препятствиями на своём пути, воды реки издавали звуки, подобные дикому рычанию. «Попадёшь в этот водоворот, костей не соберёшь», – думала про себя Кира, но почему-то никак не могла оторвать от него взгляд и как зачарованная смотрела на эту природную силу и мощь.

Рядом с берегом находился прямоугольный деревянный настил шириной метров пять. На этом подиуме ничего не было, кроме торчащей у самого его края небольшой высокой трубы с краном. Конструкция чем-то напоминала душ. Миу встал на подиум, приглашая девочку последовать за ним, но она не торопилась, явно ожидая объяснений с его стороны, которые, собственно, незамедлительно и последовали.

– Это шаролёт, не бойся, он совершенно безопасен, – с мягкой улыбкой произнёс он.

– Шаро… что? – переспросила Кира с недоверчивой гримасой на лице.

– Шаролёт – такая штука для полётов, – уже с трудом сдерживая смех, разъяснял он.

– Да, но как? – любопытствовала Кира, и тут же, не дождавшись ответа, задала другой мучавший её вопрос: – И почему нельзя просто отключить притяжение и перелететь?

– О, да ты в теме, – рассмеялся Миу, – не новичок какой-нибудь, – и весёлые искорки заиграли в его глазах. – Ну вообще-то, у нас в Планта́йе, собственно, мало кто умеет летать, в основном это некоторые учителя и ученики наставников. Умение отключать притяжение – целая наука, и обучить этому может только очень опытный, можно сказать, великий наставник.

Кира задумалась. И не удержавшись, спросила вновь:

– А ты умеешь?

– Я нет, – отозвался Миу и добавил, хитро улыбнувшись: – Но не расстраивайся, у меня много других способностей.

– Хм, – пренебрежительно дёрнула она плечиком: мол, вот ещё, расстраиваться будет, но природное любопытство, как обычно, пересилило, и она задала очередной вопрос, всё ещё не решаясь ступить на подиум. – Интересно, какие?

– В своё время узнаёшь, – в его глазах снова зажглись весёлые искорки, как будто происходящее забавляло его.

«Ладно, хорошо», – подумала Кира, хотя, конечно, такой ответ не очень-то её устроил, но она рассудила, что лучше подождать до поры до времени с выяснением особых талантов нового знакомого и решила зайти с другой стороны, коль уж представился случай.

– Я вот уже который раз слышу это странное название Планта́йя. Это что-то типа страны, да?

– Ну… можно и так сказать, – небрежным жестом убрав белокурую прядь со лба, ответил он, одновременно производя какие-то действия возле странной конструкции, – но скорее это общее название союза общин, в котором много городов.

– Хорошо. А как тогда называется город, где мы только что были? – не унималась Кира.

– Каштания, – бросил он через плечо, всё ещё занимаясь шаролётом.

– Каштания… – повторила Кира, будто пробуя понравившееся слово на вкус, – красивое название. Ну да, она же слышала его из уст незнакомки, разговаривавшей с Миу. И тут её осенило: – Есть же такое дерево: каштан! А я ещё смотрю, у вас много в городе одинаковых деревьев, так это каштаны! В честь их и назван город?