Пока автор отвлёкся и забежал чуть вперёд, на наезженной и утоптанной дороге назревали любопытные события.

Когда выяснилось наличие трёх Людмил, двух Василиев и двух Юр (Женей тоже оказалось двое, но придурочного заику за полноценного человека не посчитали) стали загадывать желания. Галя Безрукова и Люда Королёва буквально с первой минуты нашли общий язык с городской Людмилой, и они увлеченно принялись обсуждать пустяковые малозначащие дела. Юра, пострадавший от зубов собаки, старался держаться подальше от девушек, стесняясь порванных брюк. С лёгким раздражением прислушивался он к трескотне Гали Безруковой о горных вершинах Кавказа и Памира, и как было бы здорово взобраться на них:

– У нас в СССР четыре вершины выше семи километров, три на Памире, одна на Тянь-Шане. Юра раздраженно думал: «С такой задницей ей до пятого этажа по лестнице-то едва доползти».

Люда Железнова поразилась знанием толстушки:

– Я только пик Коммунизма помню.

Галя картинно подбоченилась:

– Тоже мне городская. Запоминай: пик Ленина и пик Евгении Корженевской, а ещё, Тянь-Шанский пи к Победы. Я мечтаю когда-нибудь в горах побывать. Палатки, рюкзаки, гитары, романтика…

Лет десять спустя в горах она побывает. Её на автобусе отвезут на каток Медео в Алма-Ате, то есть, выше отметки 1620 метров Галя никогда не поднимется, а романтические мечты посчитает блажью юности.

… Пока рассуждали, что можно предпринять дальше, подвалила совсем недружественная команда из местных балбесов и отпетых хулиганов. Руководил ватагой Володька Варфоломеев, по прозвищу Тарзан. Рядом увивался в виде адъютанта его приятель Диколя. Несколько независимо держались здоровенный Мамонт – Серёжка Михайлов с мелким дружком по прозвищу Пират Степанович и совсем юный и дерзкий Сашка Яснов по кличке Богдан.

Только от одного вида подошедших Вася Куракин сделался вдруг меньше ростом. Крупный Боцман спрятался за Зину, а Юра, чутьём определив, что произойдёт нечто, застыл в ступоре. Галя Безрукова и Люда Королёва подхватили городскую Людмилу под руки и повели в сторону от греха подальше.

Тарзан внимательно осмотрел присутствующих, мысленно отделяя чужаков:

– Зайцевские совсем обнаглели, шляются где хотят.

Боцман возразил робким баритоном:

– До-дорога не куплена.

Тарзан указал Мамонту на блаженного:

– Разберись.

Боцман слабаком не был, но силы оказались настолько не равны, что бедолага Женька Боцман, схваченный Мамонтом за ногу и телогрейку совершил более чем двухметровый полёт за снежный бордюр обочины. Следом полетел кудрявый толстяк Сашка, протараненный головой Пирата Степановича. Юра с Васей Куракиным стали медленно отступать. К ним подбежал юркий Богдан и треснул не слишком сильно, а больше для устрашения, по лицу обоим. Тарзан с Диколей высокомерно наблюдали, примеряя на себя роль полководцев.

Света Сёмина визгливо закричала, подбегая к Мамонту с Пиратом:

– Отстаньте от них, они вам ничего плохого не сделали. Серёжка, тебе говорю!

Мамонт обернулся к соседке:

– Что, сама в сугробе давно не валялась?

Зина поддержала ровесницу:

– Мы тебя самого сейчас в снег затолкаем

На глазах изумлённого Пирата Степановича, оторопевшего от неожиданности, рослые, крупные девки, подбежав к здоровяку, попытались свалить его. Многочисленные присутствующие замерли как по команде, с неподдельным интересом наблюдая странную схватку. На пару секунд Мамонт растерялся, потом сгрёб обеих и затолкал за дорожный вал. Светка с Зиной, отчаянно ругаясь и грозя насыпать снега за шиворот силачу, полезли выкарабкиваться на дорогу. Боцман и кудрявый Сашка, пользуясь моментом, вылезли на твёрдый снег дороги и поспешили к Юре с Васей. Богдан инстинктивно отступил, понимая: четверых ему не одолеть. Зайцевская Людмила с визгом помчалась к брату, то ли прося защиты, то ли защищая близкого родственника.