Выглянув в окно, я увидел памятник: что ему сделается? Он же памятник! Стоит больше десяти лет и не меняется: с прямой спиной, оттопыренной рукой и строгим затылком Магомаева.

По степени упорства он меня превосходил. Это факт. Но и я был упёрт. Я хотел выжить. И звёзды сместились и сошлись в моей судьбе. Инопланетяне отменили смертный приговор. Наверное, посчитали, что я нужен для связи с людьми. Мы оба – я и Софи-Марго, были маленькими винтиками в сложных противостоящих системах.

Я позвонил ребятам в ГРУ. Они сказали, что новостей пока нет. Позвонил знакомым в Германию. Там тоже новостей не было. И в Америке, и в Австралии, и в Азии. Весь мир ждал новостей. Весь мир надеялся, что земляне повлияют на пришельцев и пандемия не случится. Люди надеялись на понимание. Но инопланетяне не хотели понимать. На переговоры не явились. В человеческие беды не вникли.

На следующий день они запустили вирус, и погибло две трети населения. Это было страшное время. Москва опустела. Весь мир опустел. Человеческая скорбь была огромной. Огромнейшей! Но не бесконечной.

Как только закончился локдаун, люди прекратили скорбеть и занялись своим обычным делом: они размножались, завоёвывали материальные ценности и добывали всевозможные блага.

Инопланетяне затихли. Их не было видно и слышно. И тогда люди засомневались: а были ли вообще инопланетяне? Разве кто-нибудь их видел? Зелёных человечков, огромных рептилий или железных монстров? Нет, их никто не видел. Некоторые утверждали, что инопланетяне принимали человеческий облик, растворялись в людской массе и творили грязные делишки от имени людей и всего человечества! Доказательств этому не существовало. А раз не было доказательств, значит, инопланетян не было. Люди отказывались верить в инопланетян, позволяя пришельцам из космоса вмешиваться в их дела и подменять своё сознание сознанием инопланетян. Пришельцы действовали изнутри: в облике человека против человека и на благо природы, в которой не было человека!

Время шло, и наступил момент, когда власть на Земле полностью захватили пришельцы.

Я держался за службу, как за возможность выжить. Боялся перейти на иждивение и превратиться в животное, посаженное в нейросеть. Только тот, кто работал, жил и оставался человеком, остальных правительство инопланетян переселяло неизвестно куда, и они пропадали неизвестно как.

Утром я уходил в министерство, вечером возвращался домой. В свободное время я шарил по интернету и взламывал сайты. Это было моим хобби. В моей коллекции имелась переписка королевской семьи Британии, досье ФБР на Мухаммеда Али, стратегические планы НАТО, архив на двойников Сталина, медицинская карта Джо Бадена, состав гарема президента Танзании и многое другое, что представляло исторический, политический и даже военный интерес.

Однажды я вскрыл сайт ночного клуба «Big». Этот клуб был интересен тем, что в нём собиралась элита и приглашались инопланетяне. Всё происходило на Никитской, в двух шагах от моего дома. В этом здании когда-то, лет пятнадцать назад, располагалась детско-юношеская спортивная школа, где я, будучи подростком, отрабатывал свой первый фуг.

На входе меня остановил швейцар. Я дёрнулся, как на приёме у стоматолога, и стал ждать, пока он куда-то позвонил, с кем-то переговорил и, наконец, впустил меня в клуб.

Я вошёл и удивился переменам: появилась колоннада, кожаные диваны, венецианские зеркала и позолоченные люстры. Всё обросло роскошью и величием. Задышало деньгами.

Меня не покидало ощущение, что я находился в фокусе нескольких видеокамер. Наверное, так и было. Неприятное ощущение усилилось, когда я увидел Артура, бывшего моего сокурсника, а ныне хозяина элитного клуба «Big».