- Что у меня со спиной, там порез? И кто такие хараки, о которых ты говорил? – начала я засыпать вопросами аррафата.

-Любопытная девочка. Почему еще не спишь? – выдохнул он ответный вопрос мне в волосы.

-А я должна!?- от удивления даже голову приподняла. Ведь мне действительно хотелось спать. Глаза слипались, и это тоже было странно, днем я даже не дремала никогда.

Его взгляд был пристальным и изучающим.

- Нет, не должна, - улыбнувшись, ответил он и снова уложил меня себе под бок. - На спине порез, но он уже затягивается. Кровь давно остановилась. А хараки - это те двое, что напали на тебя.

- Первые или вторые? – решила уточнить, нападали-то несколько уродцев.

- Хараки вторые, а первые это морлоши. Тупые твари, они тут больше в качестве еды для тех, кто предпочитает чистое мясо.

-Такое мясо я бы есть не стала, - ужаснулась я местной диете. - Сомнительный с них какой-то обед. Страшные до одури твари,- поделилась я с ним своими впечатлениями.

- Кто страшный, морлоши? – искренне удивился аррафат.

- Конечно они, - от переизбытка адреналина в крови я снова подскочила.- Ты их пасти видел, жуть же просто. Там зубища с мой палец.

Он улыбался, так противно снисходительно, как будто я дите малое. Вот тут я не выдержала.

- Не смей мне так улыбаться! Я за всю свою жизнь столько трупов повидала и на тот свет уродов отправила, что тебе и не снилось. И реакция моя вполне нормальная. У нас, как бы теоретически, знают о существовании инопланетян, но в реальности мы изолированы. Вот и представь, каково мне было, когда вместо своей спасательной бригады, увидела мух чешуйчатых с себя ростом. И вообще, я до этого два гиперпрыжка в рейсовом крейсере перенесла. Корабль домой вернуть пыталась. Ни еды, ни воды. Система навигации отказала. Знаешь, это стресс не малый. Я, конечно, понимала, что живой с задания вряд ли вернусь. Но одно дело знать, а второе умирать, медленно и верно. А потом этот высший ахунт, по мне так муха переросток, жука какого-то железного в мои мозги запустил. Ну, я и взбесилась. А чего, вот жужжал он и пусть бы жужжал, больно надо было мне его понимать. Ну да, перебила я его мух, ну между ног одному зарядила пару раз. Каюсь, это был перебор. Но в то же время меня этот главмух в гарем хотел отправить. Меня, мигуми! Да я, кроме тебя, так близко ни с одним мужчиной не общалась. В моей жизни больше мертвых мужиков было, чем живых. Так что нечего тут на меня так снисходительно смотреть. У меня шок. Вот отойду, потом и поговорим.

На мою тираду не ответили. Тихонько, снова опустили на эту твердую лавку и обняли. Так мы и лежали пару минут. В общем зале снова кто-то истошно заорал, и меня пробрало дрожью.

- Нет, не отойду я от шока, - призналась сама себе в слабости. - Так и умру тут от страха.

Руки, обнимающие меня, сжались тисками.

- Я же просил тебя больше никогда не говорить о собственной смерти, - голос был суровым, жестким. - Я запрещаю тебе даже думать об этом.

Смешно. Странный он какой-то, знает меня только пару часов, а уже запрещает чего-то. И вообще шок у меня, а неадекватно ведет себя он.

- Чтобы что-то мне запретить, ты должен, как минимум, знать мое имя, и быть мне отцом, мужем или непосредственным начальником. На отца ты откровенно не тянешь, начальством тоже не являешься. Так что нечего тут командовать. Что мне делать со своей жизнью, я как-нибудь решу сама, - одернула я его.

- Ошибаешься, девочка моя,- выдохнул он мне в макушку,- решать за тебя теперь буду я. Ты сама подошла, сама прикоснулась. Ты сама сделала выбор. Теперь ты моя и только моя. И одни боги знают, насколько я счастлив, что ты оказалась столь опрометчива. Но, что бы ты ни говорила и ни пыталась делать, теперь ты женщина чистокровного аррафата. Моя женщина! Единственная и самая ценная. И никто, я повторяю никто, не посмеет даже дыхнуть в твою сторону, иначе до Ирзонга не долетит никто. А дальше ты будешь держаться за моей спиной. О своей жизни можешь не беспокоиться. Теперь она в моих руках.