Это распространенный у многих народов мотив о посещении того света, где умершего сопровождает могущественный покровитель (как Вергилий сопровождал Данте в «Божественной комедии»). В славянской традиции такая временная смерть называлась обмиранием. Попавшего на тот свет по раю и аду водил предок или сам Бог[5].

Удивительные приключения ждали и другого любителя бананов – о них повествует гавайский миф.

Сын благочестивого крестьянина Малуэ не удержался и съел бананы, которые росли в святилище богов на Гавайях. Боги умертвили преступника за нарушение табу и рассказали отцу, что его сын понес наказание – отправился на самое дно преисподней По. Малуэ обнаружил тело сына с бананами во рту и поместил его на ложе прямо в доме. Он собирался умереть вслед за сыном и помочь его духу перебраться в лучшие места преисподней.

Боги разрешили своему почитателю отправиться в По. Они наделили его «телом духа» и дали полую бамбуковую палку, в которой помещались еда, оружие и куски застывшей лавы для добывания огня. На пути в По умершие собирались на острове, где растет дерево духов – последнее растение, которое они видят. Они взбирались на это дерево, садились на гнилую ветку и ждали, пока она не обломится. Малуэ подкрепился, прежде чем лезть, и ветка под его весом сразу сломалась – он провалился в преисподнюю По. Малуэ справился со стражами преисподней и направился ко дну преисподней, по пути отбиваясь от духов воинов. На дне он обнаружил своего сына – в наказание за нарушение табу он должен был без конца есть бананы. Отец взял было дух сына, но обитатели преисподней не выпускали его. Пришлось Малуэ снова подкрепиться пищей богов и высыпать лаву – пожар испугал злобных мертвецов. Тогда Малуэ запрятал дух сына в полый бамбук и поспешил домой. Ему удалось соединить дух и тело умершего, и вместе с воскресшим сыном они принесли умилостивительные жертвы.

На острове Мангарева рассказывали историю о юноше, который отказался вступить в любовную связь с женой воспитателя. В отличие от библейского Иосифа юноша этот не был извлечен заезжими купцами из пустого колодца, символа преисподней, но происходил прямо из загробного мира – По.

Во времена первотворения, когда люди могли путешествовать на тот свет и обратно, земной человек усыновил юного обитателя преисподней. Он сам воспитывал и кормил сына, не жалея лучшей еды. Однажды он отправился на рыбную ловлю и велел жене накормить юношу.

Любопытная женщина не могла дождаться отъезда мужа и сразу принялась готовить. Проголодавшийся слышал, что готовится еда, но понимал, что стряпней занят не его приемный отец. Когда женщина принесла ему еду, она изумилась красоте юноши и предложила воспитаннику разделить с ней ложе из благоухающих листьев.

Юноша пришел в возбуждение, но сластолюбица почувствовала приближение мужа. Она велела воспитаннику сказать, что он так расчувствовался, потому что соскучился по своим близким в преисподней и хочет с ними увидеться. Воспитатель не мог отказать воспитаннику и повел его ко входу в По. Они миновали все горные хребты по пути на тот свет, а воспитатель не переставал выпытывать, что же произошло. У самого входа в По юнец признался, что женщина пыталась соблазнить его. На этом сходство с библейским мифом кончается: воспитатель посетовал, что воспитанник не воспользовался уроком, который хотела дать ему жена: они не были в родстве, значит, связь не означала самого страшного преступления в родоплеменном обществе – кровосмешения. Они зашли уже слишком далеко в пределы преисподней, и юноша не смог вернуться – так люди стали умирать окончательно.