«Мы разыскали маленькую неприметную книжечку, изданную в России сразу после революции, – сказал доктор Лоу, задействованный в «Лунной программе» НАСА, уже после ее успешного завершения. – Автор ее, Юрии Кондратюк, обосновал и рассчитал энергетическую выгодность посадки на Луну по схеме: полет на орбиту Луны – старт на Луну с орбиты – возвращение на орбиту и стыковка с основным кораблем – возвращение на Землю». Получается, вот так, косвенно он фактически признал, что полет американских астронавтов на Луну был выполнен по «трассе Кондратюка».

Еще убедительнее в деле признания заслуг русского ученого выглядит совершенно необычный поступок «первого человека на Луне», астронавта Нила Армстронга. После своего знаменитого полета Армстронг побывал в Новосибирске, где набрал пригоршню земли у того дома, где жил и работал Шагрей-Кондратюк, а потом отвез ее в США, где высыпал на месте старта ракеты на Луну. Таким образом, совершенно независимо от того, была ли правдивой фантастическая версия о тайном участии русского ученого в разработке программы США по полету на Луну, его огромные заслуги в этом деле уже давно официально признали сами американцы. А вот у нас в Москве, на Аллее космонавтов у метро ВДНХ, где стоят памятник Константину Циолковскому, бюсты космонавтов и Сергея Королева, памятника Александру Шаргею до сих пор нет…

Но мы «поспособствовали» американцам не только в области полета на Луну и ракетной техники. Многое сделали таланты из России в американской авиации. Всем известен сегодня Игорь Сикорский, выпускник Санкт-Петербургского политехнического института, построивший в США первый в мире вертолет. Но были и другие наши соотечественники – Михаил Струков, Александр Картвели, Александр Прокофьев-Северский, которые фактически создали американскую военную авиацию. Долгие годы их считали у нас «белыми эмигрантами», «перебежчиками», «предателями», а потому об этих технических гениях в нашей стране до сих пор мало кто знает.

Александр Прокофьев-Северский был родом из семьи дворян Санкт-Петербургской губернии. Его предки – военные, лишь отец отличился на другом поприще, стал известным в Санкт-Петербурге певцом, режиссером и владельцем театра. «Северский» был его сценический псевдоним, который он присоединил к фамилии Прокофьев. Оказавшись потом в США, его сын Александр отбросил первую часть трудной для американцев фамилии.

В 1914 году Александр окончил в Санкт-Петербурге Морской кадетский корпус, получив чин мичмана. Но в то время в воздух поднялись первые аэропланы, и юный моряк стал мечтать не о море, а о небе. Ему повезло: на флоте стали создавать авиагруппы для разведки над морем, и Прокофьева-Северского отправили в школу летчиков морской авиации.

Окончив ее, он начал летать, но тут произошло несчастье. На борту его самолета случайно взорвалась бомба. Александр оказался в госпитале, где врачи ампутировали ему ногу, опасаясь гангрены. Казалось, на карьере военного летчика можно было ставить крест, но Прокофьев-Северский решил не сдаваться. Поставив протез, он стал упорно тренироваться, и уже скоро мог кататься на коньках. Но никто не верил, что пилот без ноги может летать. Чтобы доказать обратное, молодой летчик на летающей лодке М-9 пролетел под Николаевским мостом в Петрограде. Кстати, этот эпизод был повторен в советском фильме «Валерий Чкалов», где под мостом в Ленинграде пролетел советский летчик, хотя, вопреки легенде, Валерий Павлович никогда этого не делал. А вот полет Прокофьева-Северского вызвал сенсацию. Начальник воздушных сил Балтфлота, контр-адмирал Адриан Непенин, решив не наказывать удальца за проступок, отправил доклад Николаю II, в котором просил «высочайшего разрешения» для мичмана на боевые полеты. Резолюция царя была короткой: «Читал. Восхищен. Пусть летает. Николай».