Терракотовая сирена. Лемнос. VII–VI в. до н. э.

Ясон приказал товарищам остаться на корабле, сам же соскочил на берег, увлекая за собой Медею против ее воли по направлению к дворцу Цирцеи. Богиня не знала, чего хотели от нее чужеземцы. Она предложила им сесть на прекрасные скамьи, но те тихо и печально заняли места у очага. Медея закрыла лицо руками, а Ясон воткнул в землю меч, которым он убил Абсирта и, опираясь подбородком на рукоятку, не поднимал глаз к верху. Тогда Цирцея догадалась, что перед нею несчастные изгнанники, ищущие защиты и жаждущие искупления убийства. Она боялась Юпитера, защитника просителей, и принесла требуемую жертву, заклав только что ощенившуюся суку, и стала призывать к милосердию Юпитера. Ее служанки наяды несли искупительные жертвы из дворца в море, сама же она встала у очага и сожгла жертвенные хлебы, сопровождая это торжественными молитвами, чтобы укротить гнев Фурий и добиться прощения отца богов для запятнанных преступлением просителей. Окончив священный обряд, она усадила чужестранцев на роскошные скамьи и сама села напротив. Затем стала расспрашивать у них об их намерениях и путешествии, откуда они приехали, зачем пристали к этому берегу и почему ищут у нее защиты: ее кровавый сон снова встал в ее памяти. Когда девушка подняла свою голову и посмотрела ей в лицо, то ее поразили ее глаза: Медея, как и сама Цирцея, происходила от бога солнца, а у потомков этого бога были лучистые, сверкавшие золотом глаза. Тогда богиня захотела услышать родную речь беглецов, и царевна начала рассказывать на колхидском языке все, что случилось с Ээтом, с героями и с нею самой. Она сказала всю правду, только не хотела признаться в убийстве брата Абсирта. Но ничто не скрылось от богини-волшебницы. Однако она сжалилась над своей племянницей и сказала: «Бедная! Ты бесчестно бежала, свершив ужасное преступление. Отец твой, наверное, приедет в Грецию, чтобы отомстить тебе за убийство своего сына. От меня же ты никакого зла не увидишь, потому что ты моя родственница и ищешь у меня защиты. Только помощи у меня не проси. Уходи вместе с этим чужестранцем. Я не могу одобрить ни твоих планов, ни позорного бегства». Невыразимые страдания заполонили душу девушки при этих словах: она накинула на свою голову покрывало и горько заплакала. Герой взял ее за руку и увел из замка Цирцеи.

А. Аппиани. Туалет Юноны. 1811

М. Провенцале. Орфей. 1618

Юнона сжалилась над несчастными. Она отправила свою посланницу Ириду по пестрой тропинке радуги к морской богине Фетиде, призвала ее к себе и поручила ей защиту корабля героев. Тотчас же по прибытии Ясона и Медеи на корабль поднялись нежные зефиры. Бодро герои подняли паруса. При тихом ветре корабль поплыл дальше, и вскоре попался красивый цветущий остров, местопребывание коварных сирен, которые заманивали своим пеньем моряков и убивали их. Полуптицы, полудевы, они всегда сидели на вахте, и ни один чужестранец, плывший мимо, не мог избежать их. И теперь они запели прекрасные песни аргонавтам, которые уже готовы были пристать к берегу, но фракийский певец Орфей поднялся со своего места и могучей рукою ударил по струнам божественной арфы, заглушая голоса сирен. В то же время в спину аргонавтов подул посланный богами шумный зефир, и пение чудесных дев замерло вдали. Только один из товарищей, сын Телеона, Бутес, не мог устоять против звучного голоса сирен, выскочил из-за весел в море и поплыл навстречу чарующим звукам. Он погиб, если бы его не увидела владычица горы Эрикса в Сицилии, Венера. Она вырвала его из морской пучины и бросила на уступы гор этого острова, где он с тех пор остался жить. Аргонавты оплакивали его как погибшего и продолжали свое плавание навстречу новым опасностям. Они приехали к узкому морскому проливу, где с одной стороны угрожала из-под воды острая скала Сциллы, а с другой – втягивал воды в бездну водоворот Харибды, готовый проглотить их корабль. В то же время пучина выбрасывала сорвавшиеся со дна скалы, где некогда стояла огненная кузница Вулкана; теперь же она наполняла только воздух черным густым дымом. Повсюду встречали их здесь дочери Перея, морские нимфы. На корме корабля сидела сама царица Фетида и управляла рулем. Все они, как призраки, окружили со всех сторон корабль, и когда ему грозила опасность от приближающейся скалы, то нимфы толкали его, одна к другой, как девушки, играющие в мяч. Судно то поднималось на волнах к облакам, то падало в пропасть. С вершины скалы с молотом на плече следил за этим зрелищем Вулкан, а со звездного неба глядела вниз жена Юпитера Юнона, но у нее закружилась голова, и она схватила за руку Минерву. Наконец, аргонавты благополучно избегли всех опасностей и поплыли дальше в открытом море, пока не прибыли к острову, где жили добрые феакийцы и их благочестивый царь Алкиной.