Примерно через полчаса Игнатьев позвал нас обслуживать милиционеров. Их было трое, все в штатском. Тело уже увезли и перед допросами они решили подкрепиться. Мы вдвоем их обслуживали, но почти ничего интересного услышать не удалось. Только одну непонятную фразу: «Это либо ненависть, либо желание скрыть…». Увидев меня, милиционер осекся. Ладно, подожду, у Макса везде знакомые, к вечеру буду знать больше, чем следователь, ведущий это дело.

Отобедав, милиционеры удалились по разным помещениям, чтобы провести опрос или допрос служащих клуба. Меня допрашивали в числе последних, и делал это майор Вихров. Лет тридцати пяти, несколько обрюзгший, но с умными и внимательными глазами. Разговор у нас получился недолгим. Я сказала, что работаю здесь всего четвертый день, попросили подменить выбывшую из строя официантку. Никаких конфликтов ни между сотрудниками, ни между членами клуба не замечала. Вчера вечером было много посетителей, но ничего подозрительного или необычного не было. Ушла вместе со своей напарницей в начале первого, в ресторане еще оставалась посудомойка, повара к тому времени уже ушли. Вихров предупредил, что меня могут вызвать для дачи официальных показаний, после чего я с достоинством удалилась.

Следователь вскоре ушел, а оперативники еще послонялись по клубу, выискивая лазейку, через которую на свою беду удалось просочиться неизвестному. Однако не думаю, что они решили эту головоломку. Шел уже шестой час, времени для встречи с Максом не оставалось, и я отослала ему сообщение: «Все прошло благополучно, ничего рассказывать не пришлось». Макс не удержался и прислал ответ: «Умница! Целую!»

К семи часам ресторан был уже почти заполнен, мы со Светой сбивались с ног, стараясь побыстрее обслужить клиентов. Кое-какая сноровка у меня появилась, хотя до Светы было еще далеко. Все же я старалась, и от клиентов нареканий не было. А ведь мне еще нужно было держать ушки на макушке, чтобы не упустить никаких нюансов в поведении всех присутствующих. Краснов сидел за одним из моих столов, Куприянов за Светиным, а неуловимих Туктарова и Григорьева пока не было. Из динамиков звучала негромкая музыка, но гул многочисленных голосов ее перекрывал. Судя по обрывкам разговоров, члены клуба были в курсе произошедшего, но вопросами нас не донимали. Лишь один клиент поинтересовался подробностями, на что я ответила, как и велел Игнатьев, что я не в курсе. Только около восьми удалось перевести дух, но ненадолго. Случилось то, что и должно было рано или поздно случиться.

В зале ресторана появились двое мужчин. Один был мне не знаком, но второй… Им оказался Кирилл Лесовский. Он не только совсем недавно был клиентом детективного агентства «Макс», но и ухаживал за мной. Когда погиб Антон, со мной творилось что-то невообразимое, я просто тихо умирала, ни с кем не делилась своими переживаниями, да и вообще о существовании Антона никто из моих близких не знал. Только Кириллу было известно, что в моей жизни существовал некий мужчина, который нанес мне удар в самое сердце. Он поддерживал меня, как мог, мы регулярно встречались, ходили в рестораны, гуляли по городу. Он надеялся, что я ему, в конце концов, откроюсь, но я так и не сумела этого сделать. И он не выдержал.

– Знаешь, Нина, – сказал он: – Я сдаюсь. Больше так не могу и не хочу. Но почему?! Почему ты не хочешь открыться?!

– Мне нечего открывать, – безучастно ответила я. – Просто я пустая. Мне нечего тебе дать.

В общем-то, на этой ноте и закончилось наше общение. Прощаясь, он не сказал, когда позвонит, просто подвез меня к дому, поцеловал на прощание руку и уехал. Это произошло больше месяца назад. Именно его уход из моей жизни встряхнул меня.