– Мам, не злись. – обволакивающий голос Эви заставил женщину чуть дернуться от неожиданности и замедлиться.

– Да я не злюсь. Скорее беспокоюсь.

Миара остановилась на небольшой полянке рядом с берегом, скидывая ботинки. Влажная трава своим холодом слегка кольнула голые ступни. Здесь, на берегу, под медленно поднимающимся ввысь солнцем, было очень приятно находиться вплоть до самой середины дня. Природа дарила ей успокоение, в котором Миара сейчас нуждалась.

– Я следил. – произнес Брис. – Она ничего бы не натворила. Но этого идиота проучить надо было.

– Покажи руку. – прозвучало вместо ответа.

Брис нехотя закатал рукав, являя взору матери разбитый в кровь локоть. Женщина вздохнув обвела пальцем ссадину, начавшую моментально затягиваться. Парень лишь нахмурился.

– Само бы прошло. – пробурчал он.

– Знаю, но так ведь быстрее. А видеть никто не видел.

– Мы здесь уже столько лет. Может пора перестать прятаться?

– Неверно ставишь акценты. Мы здесь столько лет лишь потому, что до сих пор тщательно прячемся.

Эви беззаботно отбежала на пару шагов вперед, практически заходя в воду и срывая растущие там цветы, чтобы позже растереть их в мази, которые помогала делать матери. Миару всегда поражало, насколько ее дочь была похожа на свою бабушку, и не только любовью к травам. Но в изучении их особых свойств Эви преуспевала даже больше самой Миары, ведь у нее был явный талант.

Брис же был их стеной, щитом, ограждающим от всего мира, в том числе за счет своего спокойствия. Выдержки у него было гораздо больше, чем у Миары. Вот и сейчас он следил за каждым движением сестры, не отходя при этом от матери.

Ветер мерно гнал облака, трепал волосы, окутывая прохладой. Никого не было вокруг, только они втроем. И так было всегда.

– Мне тут замуж выйти предложили. – улыбнулась Миара.

– Глупость какая. – фыркнула Эви, обернувшись на мать. – Кто?

– Я все равно соглашаться не собираюсь.

– Правильно. – продолжала дочь. – Здесь все не те.

– Ты о чем?

– Мне снился кто- то несколько дней назад, я не рассказывала. Точно не отсюда. Видела я мало, практически ничего. Лишь тебя и ощущение, будто тебя ждут.

– Почему не рассказала? – Миара нервно сложила руки на груди.

– Потому что не хотела беспокоить. Не думаю, что есть повод волноваться.

– И все равно бежим от всех и вся. – тихо добавил Брис.

Миара вздохнула.

– Простите.

– За что? – сын нахмурился. – Мы все живы только благодаря тебе, мама. И бабушке. Это нам нужно извиняться за то, что вечно доставляем неприятности.

Эвиса хотела что- то добавить, но не успела. Девочка замерла словно статуя, выронив травы из рук прямо к себе под ноги. Сократив расстояние, Миара сжала запястье дочери, склонившись к ней. Практически до хруста. Но девочка не чувствовала боли. Сейчас ее здесь не было, она провалилась в бездну, так отчетливо непроницаемым стеклом отразившуюся в побелевших глазах. Брис слегка сдвинулся и обнял сестру, закрыв собой. Со стороны могло казаться, что любящая мать и брат просто успокаивают девочку. И пусть, так безопаснее. Даже если рядом никого и не было. Миара все равно осмотрелась и лишь тогда ослабила хватку на руке дочери, выжидательно замерев. Придя в себя и вернув глазам обычный серый цвет Эви начала быстро моргать и прерывисто втягивать воздух. Лицо ее выражало лишь неподдельный ужас.

– Бежим. – тихо, едва слышно произнесла, ведь голос отказывался подчиняться.

Миара сжала губы. Слишком много вопросов роилось в голове.

Куда бежать? От кого и почему? Но все это не важно. Потому что, когда ее дочь говорит бежать, единственное, что ты можешь спросить, как быстро. Если успеешь задать вопрос. Миара понеслась прочь, за ней дети. Босиком, потому что натянуть сброшенные ботинки они не успели. Раздался оглушающий взрыв, ударной волной поваливший всех троих на землю.