Все могло быть гораздо хуже: герцог мог лишить меня имени и крова или отдать замуж за какого-нибудь отвратительного старика. Но он не сделал этого, уже хорошо.

Да, следующие пять лет придется зубрить скучнейшие формулы, составы декоктов от вздутия брюха у домашнего скота и рецептуру микстур от кашля, зато я проведу все эти годы вдали от герцога и мачехи – без унижений и оскорблений. Я обязательно стану много читать, в этом мне поможет мой учитель, мэтр Силаб; так что, получив свободу распоряжаться собой после совершеннолетия, буду обладать большими знаниями, чем средний выпускник Школы искусств. Смогу сдать экзамены экстерном или уехать из Ильса и поступить в любое другое учебное заведение, не везде же учат платно.

Это были стоящие мысли, не бесполезные жалобы на судьбу, а что-то похожее на план действий, и я приободрилась.

________________________________

[1] Сахели – корнеплод с кожурой черного цвета, мякоть белая. Подают в жареном, вареном и тушеном виде.

Ближе к ночи постучалась Зора. Добрая горничная, всегда хорошо относилась ко мне и часто, после работы, заходила поболтать по-дружески; заодно проверяла, поужинала ли я. Сегодня я вечернюю трапезу пропустила, даже не вспомнила про еду. А вот сейчас живот подводило от голода, и я обрадовалась, когда увидела в руках полугномки стакан молока с куском домашнего хлеба. Под накинутой на плечи Зоры цветастой шалью прятался небольшой узелок.

Горничная отдала мне еду и присела рядом со мной на кровать, таинственный сверток устроила между нами.

– На кухне только и разговоров, что его светлость посылает вас в ученье к магам, моя леди, – обронила Зора, по-простонародному окая и растягивая гласные.

– Так и есть. Вон Эрмина два своих платья передала по приказу герцогини, – я ткнула пальцем в серое безобразие, разложенное на кресле.

– И как они? – Служанка оценивающим взглядом прошлась по материи и покачала головой. – Эрминушка та еще стерва! Наверняка самые страховидные отдала.

– Не без того. Подлежат полному перекрою, ушивать – только больше портить.

– Слыхала, в Горный край поедите?

– Да. Это твоя родина, Зора?

– Не-е, сама-то я тутошняя, уже в Пенто родилась. Но батя мой оттудова. Хорошие места – суровые скалы, лязг и копоть, но хватает добрых людей. На кого учиться будете, сьерра?

– Не называй меня так, Зора. Много раз говорила: какая я тебе сьерра? Мы друзья! – передернула плечом я. И ответила на вопрос: – Герцог приказал – буду зельеваром.

– Знахаркой-травницей, значит… Хорошее занятие, да не про вас, милая вы моя, – Зора с откровенной жалостью посмотрела на меня, глаза заблестели от навернувшихся слез. – Вам ли собирать травы по степям и лесам, да, перетирая их в ступе, обдирать нежные ручки в кровь? Что ж он надумал-то? Умыкнут вас в степь, ясен Свет, умыкнут!

– Да кому я нужна? – беспечно усмехнулась я, на что Зора фыркнула. – И необязательно самой собирать травы. А руки быстро привыкнут, надеюсь. Герцог решил, что моей магии хватит только на работу с зельями. Он прав. Но зачем горевать? Вопрос решенный. Хотя я мечтала совсем другому учиться, ты знаешь.

– Все-таки будьте осторожней, Миарет, – искренне проговорила Зора и я проглотила ком в горле: трудно покидать друга и уезжать в совершенно незнакомое место. Может быть, в университете на так уж плохо, но вот подруги рядом не будет. Горничная словно прочла мои мысли: – Не печальтесь, везде есть добрые люди, не пропадете. Может, и к лучшему, что уезжаете, – тут она понизила голос до шепота, – мачеха-то ваша, так и глядит злой змеей-айадой [1] на вас, только что ядом не плюет. Нехорошо смотрит, черной завистью исходит от вашей расцветающей красы…