Толкнул брата в бок. Братишка совсем проникся к девчонке. Так собственнически подмял под себя хрупкое тельце. Даже мне не оставил ни одного сантиметра на её теле для объятий. Хватит! Пора с этой хернёй заканчивать. Она через несколько деньков наш мозг совсем поработит. Привяжет к себе, как псов и будет нами управлять. И при удобном случае сбежит к своему Любимому. А мы так и будем прозябать в этой пещере и ждать, когда Провидец кинет нам очередную девственницу для Ритуала Воскрешения Хранительницы.

– Рад! Что случилось? Зачем разбудил?

– Пора, братишка! Мы должны это сделать. Время пришло.

Я поднял на руки невинную деву и понёс к алтарю. Она нежно меня обнимала, сопя в мою грудь. Как сладко спит. Сима шёл сонный за нами, позади.

– Рад! Ты уверен? Мы ведь её не успели подготовить к нашему соитию. Она ведь может умереть, как та проститутка, что сейчас в подвале.

– Уверен!

– Ну тогда ладно! Если ты уверен.

Я положил на расколотый алтарь хрупкое обнажённое тельце. Руки сами тянулись ласкать обворожительное тело. Сминать нежно грудки и пробираться к набухшему от возбуждения бугорку клитора. Я кружил по горошинке и проникал пальцами в её девственные дырочки, собрав предварительно перед погружением тягучую смазку из киски. Она выгибалась, постанывала во сне. Бля! Как я её хочу! Ускорил движения, наслаждаясь её протяжными стонами. Она скоро кончит. Нужно ускориться и дать Цыплёнку долгожданную разрядку. Я чувствовал и видел, как её накрывает сильнейший оргазм. Всё! Время пришло! Обернулся в Дракона и резким движением ворвался в девственно узкое лоно. Она издала пронзительный крик от боли, оборачиваясь в огромного оборотня. Вцепилась длинными когтями в шею, отрывая чешую у моего Дракона. Что? Она оборотень! Как? Пристально смотря в мои драконьи глаза, глубоко до яиц насаживалась на мой огромный стояк. Бля! Какая горячая! Я сорвался. Драл яростно её узкую щёлочку. Она мгновенно, с огромной силой толкнула моего дракона, обхватывая лапами и заставляя поднять её с алтаря.

– Р-р-р! Ты! Такой ж-же лживый, к-как все муж-жики. Всё зап-получаете обманом. С-сим! Я х-хоч-чу т-тебя чувствовать внутр-ри. Вы ведь этого хот-тели. Бер-рите! И одар-рите меня смер-ртью. Р-р-р!

Она смотрела на меня с такой злобой, что я обо всём пожалел и осознал, что с ней сотворил.

Сима собрал на свой стояк белую тягучую жидкость с шерсти оборотня между ног и обернулся в Дракона. Медленно, не торопясь, проникал в девственную попку.

– Р-р-р!

Она рычала и сама насаживалась резкими движениями на наши члены. Мы не удержались от её напора и драли с особой жестокостью узкие дырочки. Она протяжно кончала, сжимая нас изнутри. Бля! Какая не выносимая боль. Мы с братом одновременно излились семенем, непроизвольно изрыгая пламя. Её изумрудного цвета глаза, что пристально на меня смотрели, излучали боль и разочарование. Мгновенно всё тело оборотня окутало пламенем огня, и она за секунды превратилось в пепел.

– А-а-а! Н-нет! Настё́нка! Н-не-е-ет! А-а-а!

Закрыл глаза. Грудь разрывало от боли. Что я натворил! Я сам лично сжёг Свою Драконицу. Я не хочу жить!

– Нет! Рад! Что ты сотворил! Ты же обещал, что она выживет! Ненавижу тебя!

Серафим оторвал лоскут с рубахи и стал тщательно собирать руками прах Настё́нки. Наполнив, завязал на узел. И презрительно на меня посмотрел.

– Она будет жить! Но для тебя она мертва. Ты больше к ней не приблизишься. Попытаешься. Превращу тебя также в прах. Что в этом лоскутке.

– Сим! У тебя не получится её воскресить. Старец уже много веков, как перестал исцелять людей. После последнего исцеления алтарь разломан на две части. Он ушёл из пещеры. Думаю, его уже нет в живых. Столько веков люди не живут. Зря тешишь себя надеждами.