– Да, не смотри ты волчицей на меня! Мы хотим, чтобы ты была счастлива с нами или без. Но ты должна знать, если ты исчезнешь из нашей жизни, то мы умрём без тебя и ты без нас тоже. Я не пугаю! Просто поверь в мои слова. Сегодня ночью полнолуние. Сама увидишь, что будет с тобой происходить. Мы хотели быть с тобой в этот момент оборота, помочь тебе. Но решать только тебе, хочешь ли ты от нас помощи или нет, – Алекс был в этот момент такой искренний, уж очень хотелось поверить ему.

– Хорошо! Сейчас почти два часа дня. Мне нужно домой. Выспаться перед выступлением. После, я как обычно, делаю ночной заплыв. Если вы уверены, что мне потребуется ваша помощь, я согласна принять её от вас. Но сразу на берегу договоримся. Вы не будете меня домогаться без моего желания.

Братья переглянулись.

– Бабочка! Мы не на берегу, а в море! Но, мы тебя услышали и согласны на твои условия. А сейчас, пока мы в море, можно нам тебя хотя бы в щёчку поцеловать? – с жалостным видом и взглядом кота из фильма «Шрек», спрашивал Ник.

Я улыбнулась и мотнула головой.

Они тут же оказались рядом со мной. Прижались носами по разные стороны к моему лицу и очень нежно провели по щекам, вдыхая мой аромат. От этих их действий, моё тело затрепетало. Хотелось большего. Но, я должна держать себя в руках. Они меня целовали, их языки рисовали узоры на моём лице. Я не сдержалась и застонала, прикрыла глаза. Они приняли это, как сигнал к действиям. Их руки нежно ласкали моё тело. Мне было до одури приятно. Я хотела и желала их двоих. Чьи-то руки подняли меня и понесли. И я не сопротивлялась. Поддалась чувствам и желанию, а не разуму.

Ник

Алекс внёс Бабочку в каюту, целуя её нежно, ведя языком то по одной пухлой губке, то по другой. Я начал быстрыми движениями снимать с себя всю одежду. В каюте был полумрак. Алекс повернул разгорячённое тельце ко мне и отстранился. Мои пальцы скользили по её бёдрам, приподняли подол платья и прошлись выше, снимая, оставляя на ней только трусики. Она не сопротивлялась. В её глазах горели искры желания. Алекс, совершенно обнажённый, прижал её сзади. Наши языки с двух сторон выводили узоры на её тоненькой шейки. Мы нежно покусывали и целовали. При каждом прикосновении наших губ, она издавала стон. Её хотелось ласкать, ощущать трепет хрупкого тела. Моя рука опустилась вниз к уже намокшим трусикам. Пальцами отодвинул край ажурной ткани и скользнул в её скользкие складочки киски. Размазывая влагу, начал кружить по набухшему бугорку клитора. Руки брата ласкали торчащие от возбуждения груди, безжалостно выкручивая твёрдые горошины сосков.

Тело Бабочки содрогалось. Её стоны переходили в протяжный вой.

– По-о-ожа-а-алуйста! Про-о-ошу-у-у! Я хо-о-очу-у-у!

– Р-р-р-р! Да-а-а, Малышка! – с рыком Алекс разорвал оставшиеся на ней трусики.

Схватил Бабочку за талию. И одним рывком упал спиной на кровать, уложив её на себя. Его губы впились в её поло открытый ротик. Налитой член упирался в мокрые набухшие от желания складочки киски. Она пыталась сесть на вздыбленный член брата.

– О-ой! – от лёгкого шлепка моей руки, Бабочка выгнулась.

Я приподнял её попку и нежно погладил покрасневшую ягодицу. Раздвинул шире её ножки. Рукой опустился к лобку, скользнул одним пальцам в дырочку киски. Какая же она узкая. Медленно двигаясь в ней, я чувствовал, как мышцы киски сжимали мой палец. Брат поглаживал полушария попки, раздвигая их для меня. Мой язык проскользнул по колечку ануса. Бабочка приподняла попку, приглашая меня. Собрав тягучую смазку, я надавил пальцем на анус. И аккуратно стал входить вовнутрь попки, но не на всю длину.