– Ну и образина, точно Гришка Распутин! – и, взглянув на попутчика, она зачем-то добавила уже по-английски: – Woe to these porters, it is important to go, like lords, not in Russia. True lately we, as in Europe, commoners come into force, some even familiar terms with the king as Grishka Rasputin[9].

Как это обычно бывает, ему хорошо запомнились именно последние слова русской путешественницы.

– Этот бородач, по-моему, лучший друг российского императора, – растягивая слова, продолжал Джилрой, затянувшись сигарой, – и я должен с ним обязательно подружиться!

– Я правильно понял? – сделав еще одну довольно продолжительную затяжку, спросил он.

– Вы настоящий разведчик, – удовлетворенно произнес Вернон, – и сразу хватаете быка за рога. Именно таких, как вы, людей нам сегодня и не хватает. Видели бы вы, с каким материалом нам приходится работать. Не разведчики, а сплошные дилетанты. Недавно даже один лорд решил проверить на себе, что значит быть «рыцарем плаща и кинжала». Путешествуя на своей яхте по Балтике, он, на свой страх и риск приблизившись к германскому порту, забитому военными кораблями, сразу же нарвался на морской патруль и был водворен в крепость. В ту самую крепость, которую решил обследовать…

– Не пойте мне новеллы, лучше скажите прямо, зачем вызвали меня?

– Работая на Востоке, вы хорошо изучили не только варварский русский язык, но и знаете русские нравы и обычаи, – внимательно присматриваясь к капитану, промолвил Вернон.

– Но, насколько я знаю, мы уже довольно продолжительное время, с тех пор как были разграничены имперские границы на Востоке, не конфликтуем с Россией. Мало того, я, неоднократно бывая у туркестанского генерал-губернатора Самсонова, встречал там самый дружественный прием…

– Вы меня удивляете, сэр, – растягивая слова, сухо произнес Уильям и, вытащив из стола толстую сигару, начал медленно ее раскуривать.

– Англия никогда не дружила с Россией, – раскурив сигару, цедя слова сквозь зубы, промолвил он, – правда мы иногда позволяли думать русским, что с ними дружны. Может быть, вы и хороший разведчик, но, как я вижу, в большой политике мало чего смыслите.

– Просветите же меня, сэр, – насмешливо глядя на него, сказал Джилрой.

– Не смейтесь, сэр, – все так же медленно и сухо произнес Уильям, – в том деле, которое Первый лорд Адмиралтейства по нашей рекомендации намерен вам поручить, необходимо не только добывать нужную Британии информацию, но и разбираться в политических течениях, во множестве существующих в России, с тем чтобы направлять их в нужное русло, способствующее дальнейшему процветанию британской короны.

– Скажет мне здесь кто-нибудь, в чем дело, черт побери, – внезапно взорвался капитан, поняв, что из-за напущенного Уильямом тумана он так и не может сообразить даже о приблизительных очертаниях поручаемого ему дела.

– Уильям, вы снова за свое, – пожурил подчиненного Вернон, – я прошу вас больше не испытывать на людях ваши дипломатические способности.

– Да, сэр, – виновато откликнулся тот и вновь углубился в изучение писем подозрительных личностей.

– Вы, наверное, уже читали о том, что произошло в Сараеве…

– Да, сэр.

– И, наверное, понимаете, что Европа стоит на грани войны. Великобритания, испытывая дружеские чувства к Франции и России, в то же время не горит желанием ввязываться в драку на чьей-то стороне. Мой дом – моя крепость, этот постулат был и остается для нас главным. В то же время вы должны понимать, что если Германия и Австро-Венгрия не направят оружие против Франции, а Россия, являясь ее союзником, обязательно вступит в войну на ее стороне, то тевтоны направят свой довольно окрепший за последние годы флот на нас…