А как дело дошло до спаривания с жабоподобными рыбами, канаки вроде как попервоначалу заупрямились, но потом узнали что-то такое, отчего по-иному на энто дело взглянули. И вроде как наладили родственные отношения с морскими чудищами – и у них теперь все живое, что на острове обитает, выходит из воды, а чтоб потом обратно вернуться в море, нужно, чтоб какие-то там у них в теле изменения случились. Твари сказали канакам, что от их кровосмешения родятся дети, которые поначалу будут выглядеть совсем как люди, а со временем все больше будут похожи на энтих тварей, и в конце концов опять вернутся в воду и присоединятся к остальному ихнему населению в морской пучине. И что самое главное, мил человек, те, кто обратятся в рыбоподобных тварей и уйдут жить в воду, уже никогда не помрут. И энти твари никогда не помирают, разве что погибают в сражениях.

Да, сэр… Вроде как к тому времени, как Оубед встретил островитян, в их жилах уже давно текла рыбья кровь тех тварей из морской пучины. А с возрастом энти черты в них сильно проявлялись. Их держали взаперти, пока они не чувствовали, что готовы вернуться в море и покинуть остров навсегда. Кто-то был больше прочих к энтому готов, а кто-то так и не изменился настоко, чтобы жить в воде. Но большинство изменялись так, как и говорили твари. Те, кто рождался уже похожим на тварей, потом с каждым годом быстро менялись, но те, кто больше похож был на людей, менялись медленнее и доживали на острове до семидесяти, а то и дольше. Правда, они временами ныряли поглубже, чтобы проверить, смогут ли жить под водой. Те, кто переселился под воду, обычно возвращаются навестить родню, так что часто бывает, что человек разговаривает со своим живым прапрапрапрадедом, который покинул сушу лет двести тому или более…

Все уж там свыклись с тем, что никто не умирает, – ну, кроме тех, кто гибнет в морских стычках с другими островитянами, или приносится в жертву морским божествам, живущим в пучине, или умирает от змеиных укусов или от скоротечных болезней, пока они еще не стали жить в воде, а дожидаются, когда же начнет изменяться их внешность, что, в общем-то, оказалось не так уж и страшно. Думали-думали они и додумались, что получили взамен того, от чего отказались, очень даже выгодное приобретение – и я думаю, что Оубед и сам пришел к такому же выводу, когда он малость поразмыслил над историей старого Уалаки. А Уалаки, тот один из немногих, в ком нету ни капли рыбьей крови, – он был из королевского клана, и все они женились на других представителях королевских кланов с других островов.