Ужас и страх парализовали меня, и только лишь поэтому я не дернулась, не закричала, а просто смотрела, не мигая, на зеленую змею. Размером с мою ногу. Она обвила меня и чего-то ждала. А может, и не ждала. Не знаю. Она приподнялась на хвосте и медленно раскачивалась из стороны в сторону, а я, словно под гипнозом, стала двигаться в такт.

– Не шевелись, – раздалось от озера, и это стало спусковым механизмом. Одновременно с моим душераздирающим визгом раздался выстрел, и змеиная голова, дернувшись в мою сторону, упала мне на грудь.

Я вскочила. Нет, я просто подлетела в воздух, с такой скоростью оказалась на ногах, сбрасывая с себя змею и отскакивая подальше от ее трупа.

– Нам надо убираться отсюда подальше и поскорее, – Вертас подскочил ко мне и быстро осмотрел. – Я тебя не ранил, ты цела? – я не могла вымолвить ни слова. Язык прилип к небу, а меня начало потряхивать. Я смогла лишь отрицательно покачать головой.

Пока пыталась прийти в себя, он переоделся, сгрузил содержимое сумки, которая висела у него на груди, в кейс и собрал плед. Спустя каких-то минут десять ничего не напоминало о нашем присутствии у озера, не считая трупа здоровенной змеи.

Меня начали отпускать стресс и адреналин, и, отстукивая чечетку зубами, я присела на корточки.

– Нет, нет, нет. Нам надо убираться, – мужчина попытался поднять меня за руку, при этом судорожно озираясь по сторонам. – Даша, Даша, посмотри на меня, – хармит присаживается передо мной и заглядывает в глаза. – Эти существа, они не охотятся по одиночке. Если здесь была эта тварь, значит, рядом ее сородичи. Если на нас нападут сразу три-четыре зеленых гипнопоползня, мы не отобьемся. Слышишь меня? – Вертас встряхнул меня, и я сфокусировала на нем взгляд и попыталась понять его слова. Гипнопоползни, это он так назвал эту тварь?

– Почему “гипно”? – спрашиваю невпопад.

– Потому что свою жертву они гипнотизируют, вводя в транс, а затем жрут, пока она еще живая. Ты чувствуешь все, но сделать ничего не можешь, – произнес Вертас, снова оглядываясь по сторонам, словно сканируя местность

– Так их жертва умирает от потери крови, – я с ужасом посмотрела на труп змеи.

– У них слюна ядовитая. Она запечатывает раны, чтобы жертва не умерла. Любят эти твари свеженькое мясо, тухлятина и мертвечина их не привлекает, – вроде как пошутил хармит, но эти все ужасные описания заставляют меня подскочить, и мужчина удовлетворенно хмыкает. – Идем.

Мы практически бежим по той же тропе, по которой и пришлю сюда. Вот он, выход из пещеры, а дальше до корабля уже рукой подать. Страх и адреналин заставляют нас бежать, и вот уже мы на корабле, в безопасности.

Только когда входной люк задраен и я перевожу дыхание, до меня доходит, в какой опасности была меньше часа назад. Пережить похищение бакайцами, сбежать с их корабля, чтобы оказаться ужином каких-то гипнопоползней на неизученной планете.

Осознание этого всего вылилось в смех и слезы. У меня началась истерика.

– Ты что? – Вертас удивленно посмотрел на меня. Мы были в командной рубке, и мужчина проверял функции корабля, готовясь к взлету.

– Я чуть не стала обедом у какой-то инопланетной твари, – сквозь слезы удалось произнести.

Мужчина встал и подошел ко мне. Я сидела на том самом чемоданчике, который он так бережно охранял, и даже когда мы неслись к кораблю, подгоняемые страхом, он не выпускал его из рук, стараясь не уронить и не повредить.

Он взял меня за руку и поднял с чемоданчика. Я уже думала, что он просто опасается о сохранности содержимого, того, что поднял со дна того озера, но мужчина прижал меня к себе, заключив в объятия. Я замерла, смотря в лицо хармита. Он медленно наклонился и прижался к моим губам. Такой неожиданный поцелуй из нежного в мгновение ока перерос в жаркий, страстный. У меня закончился воздух в легких и закружилась голова, и я вцепилась в мужчину. Обвила его шею и зарылась руками в волосы на затылке. Сама потянулась за добавкой, страшась, что меня оттолкнут. Но мужчина не оттолкнул, он, наоборот, подхватил на руки и понес. Благо корабль небольшой, и двери автоматически распахивались перед нами. Я понимаю, что он принес меня в свою каюту, нашу каюту. Я так хочу, чтобы она стала нашей. Понимаю, что последует дальше, и хочу этого. Страшусь первой близости, но хочу ее до нервной дрожи в пальцах. Возбуждение закручивается узлом где-то внутри живота, заставляя сжимать мышцы и сводить сильнее ноги.