Пункт 3 ст. 5 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» допускает непосредственное применение официально опубликованных международных договоров РФ при условии, если для этого не требуется издания специального государственного акта.

Некоторые авторы высказывают точку зрения о том, что международные договоры и обычаи могут выступать в качестве источников норм, непосредственно регулирующих отношения между национально-правовыми субъектами различных государств или даже одной страны, в тех случаях, когда их действие в таком качестве будет санкционировано соответствующим государством. Поэтому, если внутригосударственное право санкционирует применение правил международных договоров, субъектами которых могут быть иностранные физические либо юридические лица, возникает проблема так называемых самоисполнимых и несамоисполнимых договоров.

Нормы самоисполнимых договоров могут применяться для регулирования соответствующих общественных отношений без каких-либо конкретизирующих и дополняющих их норм. Практика зарубежных государств, конституции которых объявляют международные договоры частью права страны или даже выше его (США, Франция, Германия, Испания и др.), показывает, что самоисполнимыми, как правило, являются договоры, относимые к источниками МЧП.

Несамоисполнимый договор, в отличие от самоисполнимых договоров, требует для своего исполнения наличия акта внутригосударственного правотворчества, конкретизирующего положения соответствующего документа. Именно такие внутренние акты упоминаются в статьях ГК РФ и закона о международных договорах. Такие соглашения обычно принимаются в целях достижения определенного урегулирования отношений внутри страны (например, в области обеспечения и соблюдения прав и свобод человека) и не предназначены для регулирования отношений иного порядка[8].

В странах англосаксонской правовой системы, к числу которых можно отнести Великобританию, США, Канаду, Австралию, Новую Зеландию и некоторые другие государства, входящие в состав Британского Содружества Наций, в качестве источников международного частного права, наряду с международными договорами и национальным законодательством, признаются также судебные прецеденты – решения судов, вынесенные по конкретному делу и обязательные для данных судебных органов, а также для всех судов низшей инстанции при рассмотрении ими аналогичных дел в дальнейшем. В таких странах, как Великобритания и США, положения законов и подзаконных актов могут изменяться или отменяться судебными решениями.

В странах континентальной системы права, в том числе и в России, прецеденты не являются источниками прав, однако роль судебной и арбитражной практики на современном этапе имеет немаловажное значение в вопросах уяснения содержания, правильного применения и толкования правовых норм в процессе их реализации. В этих государствах судебная власть не обладает полномочием принимать юридически обязательные нормативные положения, а решения судебных органов обязательны только для тех дел, по которым они вынесены[9].

Некоторые авторы[10] к числу источников МЧП относят также правовую доктрину – научные труды и высказывания, которые известны и считаются авторитетными среди юристов. В сфере международного частного права значительно чаще, чем в рамках других нормативных правовых образований, возникает необходимость применения аналогии закона и аналогии права, поэтому данный процесс практически всегда происходит на доктринальном уровне.

Удельный вес различных источников МЧП в правовых системах государств неодинаков. Он зависит от многих факторов, в числе важнейших из которых следует выделить национальные особенности правотворческой и правоприменительной деятельности той или иной страны, исторические традиции развития правовых институтов и правовой культуры, а также уровень правосознания.