Василий накатил.

Я тоже очень хотела. Но нельзя. В ввиду профессии необходимо соблюдать абсолютную трезвость!

– Зато, она Таське квартиру оставила. Всё ж не на улице жить… – медленно протянул Васечкин, вставив «пять копеек» в тишину, и рывком выпил стопарь.

– Это потому, что квартиру продать не смогла. Никто в здравом уме не будет покупать квартиру в нашем подъезде! – разозлилась бабка. Правда, не знаю на что больше: на отсутствие соседей, или же на поступок моей матери.

Но, бабуля права.

Никто, в здравом уме не будет покупать квартиру в нашем подъезде. Никто, кто заинтересуется прошлым этих квартир…

Поэтому, когда в хату Васечкина заявилась Ирина и принялась радостным голосом вещать дивы-дивные, я не сразу поняла, что она несёт.

– Короче, – вкрадчивым голосом продолжила она, разглаживая несуществующие складки на свадебном платье. – Я красивая? – поинтересовалась она.

– Ты мёртвая! Тебя никто не видит! – напомнила я.

– Хамка, – надула губы Ира обидевшись.

– Кто здесь? – прошептал Васечкин, застыв, как суслик.

– Вечная невеста.

– Привет, соседка, – поздоровался Василий дрогнувшим голосом и накатил для храбрости. Клавдия как можно незаметнее перекрестилась на угол с пустыми бутылками.

– С мужчинами его круга не здороваюсь, – заявила Ирина, вообразив себя мадам высшего общества.

– Правильно! Иначе они перестанут впускать тебя в гости! – хмыкнула Настя, перехватив бразды сарказма.

– Злые вы, – обиделась Ира, – я тут с новостью…

– Кто-то умер? – спросила я без интереса.

– Что, опять кто-то умер? – захлопала глазами Клавдия.

– Да нет же, глупая бабка, – нахмурилась Ира. Затем переменилась в лице и томно произнесла: – У нас появился новый сосед!

Я заела инфу бутербродом.

Васечкин с Клавдией ждали объяснений.

– Живой? – уточнила я на всякий случай.

– Увы, – расстроенно подтвердила Ира.

– Пофиг! – скривилась я.

Какое мне дело до жителей дома?!

– Ау-у! Он въехал в НАШ подъезд, – пояснила Ира.

Моя челюсть прекратила жевать от такой новости.

– Гонишь?

– Ну что я, врать тебе буду?! – обиделась вечная невеста.

Если брать в расчёт, что ложь – её обычная манера общения, стоит ли верить Иркиным словам в принципе?!

Настя исчезла проверить достоверность свежей сплетни и через пару секунд подтвердила, что, вон, вещи таскают.

Я подскочила к окну. Прижалась лбом к холодному стеклу, не обращая внимания, что сбила «забор» из пустых бутылок и те, весело бренча и дребезжа, раскатились по кухне.

– Чего это она? – удивилась бабка.

– Не знаю, – отозвался Васечкин.

Оба оказались рядом, так же выглядывая на улицу.

Трое парней вытянули из минивэна спинку дивана и понесли в сторону нашего подъезда.

– Кто бы это ни был… он правда сюда въезжает, – моргнула я, всё ещё не веря глазам.

– У нас будут замечательные соседи, – радостно захлопала в ладоши Ира.

– Откуда ты знаешь, вдруг они НЕ замечательные? – с сарказмом возразила Настя.

Я немо надкусила бутерброд, прихваченный со стола.

– Кто ж въезжает – то? – пыталась разглядеть баба Клава фигуры с пятого этажа.

– Вероятно, кто-то глупый и не просветлённый, – ответила я с набитым ртом. – Или очень смелый.

– В любом случае, новый жилец надолго не задержится, – ухмыльнулся Васечкин, дыхнув мне в ухо перегаром.

– Думаешь? – покосилась я на него, засовывая в рот бутерброд полностью.

– Да, конечно! Все они не задерживаются.

– Ну да, – согласилась я с набитым ртом, и мы втроём вернулись к столу, потеряв интерес.

Васечкин прав! Новые жильцы в нашем подъезде надолго не задерживаются.

Наша живая компашка переместилась в зал. Мы резались в карты. Я выигрывала, а бабуля, как всегда, принимала это близко к сердцу.