Рассмотрим некоторые аспекты, касающиеся единовластия, упоминания о котором содержатся в рассказе о Святославичах. Летописные формулы, маркирующие утверждение единовластия на Руси в летописных статьях 977 и 980 гг., впервые встречаются в ПВЛ под 862 г. в рассказе о призвании варяжских князей, где говорится, что после смерти своих братьев Синеуса и Трувора «прия власть Рюрикъ». Вопрос о степени достоверности этой информации остается предметом дискуссий, но, даже если исходить из того, что она в определенной степени отражает политические реалии IX столетия^>96, следует заметить, что упомянутые лица вряд ли могли быть кровными родственниками Рюрика, поскольку в самом рассказе о призвании говорится, что в ответ на приглашение славян и чуди «княжить и володеть» в их земле «изъбращася 3 братья с роды своими»^>97. Соотношение элементов этой фразы нелогично, так как здесь фигурируют три брата, но у каждого из них есть свой род; если летописец подразумевал кровное родство между ними, ему следовало бы представить их членами одного и того же рода; для разрешения указанного противоречия целесообразно предположить, что персонажи, послужившие возможными прототипами Синеуса и Трувора, были не родственниками Рюрика, а предводителями наемных варяжских дружин. Исходя из этого, мы считаем, что единовластие Ярополка Святославича, установленное после гибели Олега и бегства Владимира, в корне отличалось от единовластия Рюрика, так как он стал единовластным правителем при живом брате, т. е. потенциальном соправителе.

Итак, «окняжение» земель, предпринятое Святославом в 970 г., преследовало целью не подчинение других земель Киеву, а консолидацию их в руках представителей княжеского рода, каждый из которых являлся равноправным правителем; что причиной междукняжеского конфликта Святославичей не могло послужить изначальное стремление к единовластию Ярополка, так как оно возникло вследствие этого конфликта. Надо отметить, что и упоминание об установлении единовластия Ярополка, и упоминание об установлении единовластия Владимира, которое сопровождалось гибелью Ярополка (говоря иначе, братоубийством), в ПВЛ никак не комментируются, т. е. отношение к этим актам является нейтральным (в отличие от братоубийств 1015 г., совершение которых с целью утверждения единовластия приписывается древнерусской традицией Святополку I).

При Владимире Святославиче (978—1015 гг.), который после гибели Ярополка «нача княжити Кыеве единъ»^>98, установившееся было единовластие постепенно сменяется коллективным совладением землями. Распределение княжений Владимиром представляет развитие практики, прецедент которой в политическом смысле был создан Святославом, с той только разницей, что отсутствие его на Руси, а затем внезапная гибель у днепровских порогов позволили его сыновьям рано стать самостоятельными правителями, тогда как Владимиру удалось за два или три десятилетия создать административно-политическую «вертикаль власти», появление которой обусловлено, во-первых, процессом формирования на рубеже X–XI вв. раннегородских центров в периферийных регионах древнерусского государства как опорных пунктов княжеской администрации; во-вторых, унификацией управления и реформой налогообложения. В то же время эти мероприятия органично вписывались в практику родовых отношений, предусматривавшую наделение уделами членов княжеского рода