Так что, с учётом всех обстоятельств, цирковая гимнастка могла заподозрить меня в чём угодно, только не в любовной связи с принцем. Но на это «что угодно» фантазии у неё явно не хватило.

– Ассистентка, – фыркнула дева, заметно расслабившись. – Ну и куда запропастился Рэйвен? Ты должна знать.

Я кивнула и услужливо указала на дверь, за которой скрылся принц. Что за ней – оставалось только гадать. Может, очередная комната. Или лабиринт коридоров, ведущих в куда более жуткие места. Или подъёмник, на котором его высочество покинул башню.

Проверять я точно не собиралась, а вот тёмная метнулась в комнату со свечами, вернулась закутанная в тонкий, но хотя бы длинный и непрозрачный халат, и гордо прошагала к двери.

Тут-то и выяснилось, что у прелестной девы есть несколько серьёзных изъянов. Проблемы с ориентацией в пространстве, с распознаванием цветов и как минимум косоглазие – потому что я чётко и недвусмысленно ткнула в двустворчатую дверь самого обыкновенного цвета мокрого дерева, а эта идиотка ломанулась в мрачно-чёрную с выжженным по центру многоугольником. Так и захотелось уточнить, а правда ли она любовница принца и не впервые ли в его башне, но на разговоры времени не осталось.

Дева распахнула дверь. В проёме что-то радостно вспыхнуло и взвизгнуло, а через секунду визжала уже тёмная, прыгая по комнате и пытаясь стряхнуть с себя мелких огненных бесов, от прикосновений которых прекрасные волосы и шёлк халата медленно, но верно тлели.

И я бы помогла, правда, но бесы – милые пушистики в виду и злобные твари на деле – с удовольствием питались любой магией, в том числе серой.

«Три искры, – напомнила я себе. – Осталось всего три».

Циркачка, с другой стороны, была инициированной тёмной и могла бы сама разобраться с мелочью, если б не истерила попусту.

– Используй воду, – посоветовала я, быстро пробираясь к жилищу ассистента. – Холодную и побольше.

Бесы тут же вскинули на меня злобные пушисто-огненные рожицы, но сделать уже ничего не успели. Я юркнула в комнату и затаилась.

Время шло, в лаборатории искрило, завывало и громыхало. Я терзалась угрызениями совести, но выглянуть так и не решилась, а потом из-под двери… потекло. Тишина наступила такая, будто дева там в благородном порыве не просто охладила бесов, но всех до единого упокоила, в том числе и себя.

И в этой удивительной, звенящей тишине особенно чётко были слышны мощные хлюпающие шаги.

Шлёп-шлёп-шлёп – через весь круглый зал прямо к моему убежищу.

Когда дверь распахнулась и на пороге возник мокрый до нитки принц Рэйвен с очень неоднозначным лицом, я уже почти подготовилась к его гневу, но по-детски захотела оправдаться. Так что сказала чистую правду:

– Она сама.

В комнату продолжала стекаться вода из лаборатории, огибая принцевы сапоги, и он пару мгновений смотрел на них, потом поднял взгляд на меня и поджал губы.

Вот и с родителями никогда не срабатывало…

Пока я лихорадочно сочиняла новые оправдания, принц Рэйвен, кажется, придумывал тысячу и один способ моего умерщвления, и о, я не сомневалась, что у него хватит на это фантазии. Но тут в наш молчаливый, но такой выразительный диалог вмешалась тёмная, выглянув из-за спины его высочества. Вид у неё был как у нашкодившего щеночка, с волос стекала вода, от соблазнительного одеяния остались одни ошмётки, прилипшие к телу, однако, встретившись со мной взглядами, красотка, похоже, нашла, на кого переложить вину.

– Это она! Она мне сказала использовать воду! – тыча в меня пальцем, заявила девица. – Уволь её!

Да я бы и сама с удовольствием уволилась, отпустили бы. Но выражение лица седьмого принца вполне конкретно говорило – не отпустит. По крайней мере до тех пор, пока не узнает, кто нам так подсуропил с заклятьем.