–Ты же ездить-то не умеешь толком! – мужчина расхохотался.

Я скрипнула зубами.

–Это всё потому что… Да пошли вы! – я закрыла окно и надавила на газ.

Дорога неслась вперёд, и я не заметила, как скосила вправо и едва не проехала нужный поворот. Я резко закрутила руль, и машина повернулась и поехала по дорогам к общежитию.

У меня заколотилось сердце, но уже не из-за испуга, который то и дело охватывал меня за рулём. В голове зазвучал голос подруги. Что же с ней?.. Не опоздала ли я?..

Я очнулась, когда машина чуть не въехала в мусорный бак, охнула и стала поворачивать руль в другую сторону. Машину вновь занесло. Некоторое время я ехала по дороге безобразно, зигзагами, и кое-как выровняла машину уже входа в общежитие. Боже, наконец-то!

Я притормозила, оставив машину у обочины, поставила на «N», выдернула дрожащими пальцами ключ. На часах было 00:43. Значит, ещё не поздно, меня должны пустить.

Пропуск в общежитие мы с Женей сделали мне уже давно, чтобы я могла спокойно приходить и сидеть у неё.

Я выскочила из внезапно сделавшейся ненавистной мне машины, закрыла дверь и бросилась к крыльцу.

В ушах шумела кровь, сердце бешено колотилось где-то в пятках, в глазах темнело… Скорее!

Я ворвалась в общежитие, как голодный волк в зверятник к овцам, показала на бегу пропуск и под гневную ругань вахтёрши помчалась к лестнице. Жизнь в общежитии ещё кипела, туда-сюда прогуливались студенты, поэтому мне пришлось пробираться к лестнице, расталкивая их. Здесь вообще всегда коридоры на редкость оживлённые.

Пролёт, ещё пролёт… сердце стучало не в такт с шагами и разрывалось от волнения.

«Я у Жени. Всё хорошо. Не переживайте» – эту SMS я отправила родителям. Надеюсь, это не заведёт их ещё больше.

А если я опоздала?..

Вот эта дверь… за ней – тихо.

Я, не стучась, толкнула её. Женя в своей комнате обитает одна, но сейчас не было и её. Точнее, так мне показалось на первый взгляд.

–Женя!

Я подскочила к её кровати.

Она лежала поверх чёрного покрывала лицом в подушку. Невысокая, бледная кожа, чёрные волосы с двумя розовыми прядями… Её била крупная дрожь, пальцы сильно сжимали ткань.

Я села на кровати рядом с ней и положила руку ей на спину.

–Женя, что случилось?..

Она перевернулась на бок и посмотрела на меня. Её лицо было мертвенно-бледным, губы пересохли, глаза смотрели так, будто она не может сфокусироваться.

У меня задрожали руки.

–Что с тобой?

–Спасибо, что приехала, – прошептала Женя. Потом вдруг её глаза вспыхнули, и в них загорелся страх, и она неожиданно сжалась в клубок с глухим стоном.

Я вздрогнула, вскочила, снова села уже на пол, так, чтобы Женино лицо было напротив моего.

–Что с тобой?! Тебе плохо?.. Позвать кого-нибудь?..

Я уже снова вскочила, но тут горячие мокрые пальцы вцепились в мою руку.

–Нет, не зови! – крикнула Женя, и ужас в её голосе заставил меня замереть.

–Женя…

–Пожалуйста, не зови никого, – ей было трудно дышать и ещё труднее говорить. – Не надо, чтобы кто-то знал… Это пройдёт…

–Что «это»?! – выпалила я, с яростью выдёргивая руку из её неожиданно ослабевших лихорадочно дрожащих пальцев. – Посмотри на себя, ты на живую не похожа!

Я повернулась, чтобы умчаться за помощью.

–Стой! – на этот раз у неё не хватило сил на крик: она, трясясь, привстала на локте и снова поймала моё запястье.

–Да в чём дело?! – рявкнула я, опять вырывая руку. В следующую секунду мне на глаза попалась внутренняя сторона её локтей, и у меня перехватило дыхание.

–Это… что за…

Я не верила глазам. Нежная, бледная кожа, просвечивающие вены и около четырёх темноватых следов, похожих на микроскопические точкообразные шрамы.