У нас же этого шанса нет. Так скажем, без права на ошибку. Но один небольшой плюс у ирамитасов все же есть. После решения Великого Суда, полукровка сам в праве выбрать в какой части приговоренного измерения ему проводить до скончания веков.

Собственно, сейчас мне предстояло, наверное, самое сложное испытание в жизни – проводить душу подруги до суда, прождать там несколько часов и смириться с решением, каким бы оно ни было. Запереть все свои эмоции, стараться не показывать их перед судьями, ведь именно так и должны выглядеть «завесники», как презрительно они нас называют.

Отпустив руку Киры, я тут же исчезла в ткань между мирами. Это место все называют по-разному – Завеса, Лимб. Но как не поверни, смысл один – здесь души ждут, пока их подберут жнецы и отправят на Суд.

Однако сейчас все было неважно, ведь передо мной стояла подруга.

Бледная, чуть выше меня ростом, с короткими чёрными волосами и худощавым телосложением. Как в первую нашу встречу, будто бы абсолютно ничего не произошло. Я пыталась сдерживать слезы, что болезненно сжимали горло, ведь идти на суд с глазами на мокром месте было бы высшим позором. Это бы означало, что жнец, а в данном случае ангел Завесы, не способен скрывать эмоции и он слишком раним для своей работы.

На удивление, у самой Киры было очень спокойное выражение лица. Она мягко смотрела на меня, как тогда, когда нашла в саду у школы.

– Прошу, Кейт, не плачь. – Негромко произнесла она, – мне даже не было больно, честно. – Она положила руку ко мне на плечо и посмотрела в глаза.

Да черт возьми! Как я могу не плакать, когда моя почти что сестра сейчас мертва и я сама ее прямо сейчас отведу на Суд?! Но надо было держаться хотя бы ради Киры.

– Хорошо, не буду, – кивнула я, переводя дыхание и прогоняя отвратительное давящее ощущение в горле.

Мы исчезли из Завесы и в следующую секунду оказались на Суде.

Само по себе это место представляло огромное чёрно-белое стальное перо, парящее в темной пустоте. Но куда более захватывающе было то, кто оказался перед нами: гиганты – существа с огромными крыльями за спиной, восседали на тронах, а перед ними не менее огромные весы.

– Представься, – громогласно произнес Корин.

Он повел своими черно-белыми крыльями и устремил свой взор на подругу.

– Кира Лоррейн Саттон, – ответила она.

Голос даже не дрогнул, от чего мне стало как-то не по себе. Будто она уже знает, куда отправят, а может, просто смирилась? Неужели тако у каждой души, что попадает сюда? Я никогда, признаться, не обращала внимания на лица покойников, стоящих перед судом. Было всегда как-то не до них, ведь было только одно желание – поскорее исчезнуть к друзьям или же убежать домой, а не провожать души к суду и обратно.

– Ирамитас, – констатировал факт судья. – Тебя казнили за предательство. Интересно, – без каких-либо эмоций сказал Корин и я заметила, как ухмыльнулся Адрамалех.

Похоже, несмотря на то, что крылья Киры были черными как сама ночь, он наверняка уже думал о том, как скажет, что она должна отправиться в Инферналис.

В этот момент я глянула на подругу и поняла, что она тоже заметила ухмылку демона. Она же раскаялась перед нами, и мы ее простили! Почему высшие существа считают, что лучше всех знают о нас и наших судьбах? Да, у меня у самой в голове записаны миллион людских имен и всех их я знаю наизусть, хотя в упор не понимаю, зачем нужна эта информация, но ведь я не пытаюсь только по одному их виду сказать, куда следует отправить душу.

– В тебе больше крови демона, правильно? – спросил ровным тоном Корин, и Кира послушно кивнула.

– Всё верно.