Поучиться бы нам патриотизму. У тех же самонадеянных Соединенных Штатов, весьма преуспевших в скупке и промывке мозгов.

«АВАНГАРДНУЮ

МУЗЫКУ НЕ ВОСПРИНИМАЮ»

…70-е годы прошлого столетия. Уфа, улица Первомайская. Магазин «Музыкальная волна» – одно из самых бойких мест рабочего Орджоникидзевского района. Продавщица – женщина предпенсионных лет – отбивается от юных покупателей грампластинок: «Я же вам сказала: кончился Юра Антонов. На этой неделе обещали завезти еще».

…Гала-концерт во Дворце спорта. Выступает замечательная грузинская певица Гюли Чохели. Ее тепло принимает публика. Долго не смолкают аплодисменты, и тогда на бис она поет песню Юрия Антонова.

Завоевать популярность в 70-е годы было непросто: тогда не водились продюсеры, делающие из пустоты искусственных звезд. По радио и телевидению звучали великие песни: «Подмосковные вечера» Василия Соловьева-Седого, «Одинокая гармонь» Бориса Мокроусова, «Катюша» Матвея Блантера. У Раймонда Паулса один за другим выходили в свет шлягеры, а критики в журнале «Советская музыка» журили его за слишком простенькую, мягко выражаясь, гармонию. Требования к песне были тогда иные: в словах искали смысл, в мелодии – красоту и задушевность. Ничего не предвещало нашествия безголосых, хорошо прыгающих по сцене попсовиков. На эстраде появлялись оперные певцы: Юрий Гуляев, Ермек Серкебаев. Блистали Муслим Магомаев, ансамбль «Дружба» Александра Броневицкого и его солистка Эдита Пьеха. Юрий Антонов в то время не затерялся. Более того, он был популярен, имел прочный зрительский успех.

Прошли годы. Долгожитель отечественной эстрады приезжает в Уфу. В распространенном среди журналистов пресс-релизе сообщается, что Юрий Михайлович по-прежнему активен и плодовит. В подмосковном Новопеределкино у него есть трехэтажный особняк со студией звукозаписи. Живет он один, если не считать собак и кошек.

Вот некоторые цитаты из его интервью.

«… Авангардную музыку не воспринимаю. Не люблю и не слушаю, ну не лежит к ней душа, и все тут».

«Мнение молодежи мне малоинтересно. У них своя территория, свои артисты, и на здоровье».

«К фонограмме отношусь очень отрицательно. На своем концерте ты должен петь живьем».

«… Не люблю повышенного внимания к себе. В этом смысле я себя комфортно чувствую за рубежом, где меня не узнают».

«Я никогда отдых не планирую. Когда начинают коленки дрожать, тогда срочно в самолет и куда-нибудь на острова, в море теплое. Выпил-закусил, полежал, погрелся».

«С характером женщины меня вообще не интересуют. Характер пусть показывают где-нибудь на стороне, в отдалении от меня».

Вот такой он – певец, композитор и суровый мужчина Юрий Михайлович Антонов.

РОССИЯ. ОКТЯБРЬ 93-го

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТЕАТР; ТРАГИФАРС ОБЕРНУЛСЯ ТРАГЕДИЕЙ

Я бы не взялся за перо, если бы не увидел в субботней телевизионной программе «Политбюро» Александра Политковского дорогие черты Руслана Имрановича. В темном зале Белого дома горели свечи (как в спектакле Юрия Любимова по «Маленьким трагедиям» Пушкина, «Пир во время чумы»). Хасбулатов играл в парламент. Белая рубашка, прикрывающая бронежилет, выскользнула из брюк (нет, не Альенде). В руках – мегафон. Паясничая перед телекамерой, Руслан Имранович произнес в пустоту: «Отключить третий микрофон… Слово предоставляется Бабурину».

Это была одна из самых страшных, впечатляющих сцен политического театра. Я еще не знал, что разыгрываемый Хасбулатовым, Руцким и их приспешниками трагифарс обернется подлинной трагедией, что прольется кровь.

А ведь совсем недавно, каких-то два года тому назад, радостные, ликующие, они были вместе на балконе Белого дома: Ельцин, Хасбулатов, Руцкой.