А бумажные куклы… их рисовала для меня Людмила. Они были великолепны. У моей подружки, Тамары, тоже была сестра Людмила, которая так же рисовала ей кукол. Нарисованные на плотной бумаге, они представляли собой семью – отец, мать и дочки – сыночки. Когда Тамара приходила ко мне, мы часами играли с ней этими куклами, забравшись под большой стол, накрытый скатертью, укрывшись, таким образом, от всех. Играли в дом – семейный уклад, который видели в своих семьях. У каждой семьи была своя квартира, которая обставлялась мебелью – коробками от конфет и папирос. Особенно ценными были коробки от папирос «Казбек», они были небольшими и твёрдыми, из красивой глянцевой бумаги, и открывались как сундучок. Скатертями и покрывалами служили разноцветные фантики от конфет. Их в те времена коллекционировали все девочки, доставались они нам в основном из новогодних подарков. У Тамары этих фантиков было великое множество, разных и красивых, ведь её родители работали в привокзальном ресторане на станции. Но она никогда не жадничала, щедро делясь со мной своими сокровищами.

Кукольный гардероб состоял из платьев, пальто и костюмов. Было и нижнее бельё, сумочки, туфли и шляпки. Всё это можно было менять в зависимости от обстановки и ситуации, в которой находилась героиня маленького спектакля, что и представляла собой по сути игра. Родители Тамары, по тем временам, жили богато. В доме у них стоял красивый стол ручной работы. Его круглая столешница покоилась на массивной резной ножке. Кроме этого, по сторонам были ещё четыре фигурные ножки, соединяющиеся с основой замысловатыми резными перекладинами. Когда мы играли под этим столом, в моём воображении представлялся чудесный сказочный дворец. И тогда мы играли в принцев и принцесс, а кукол одевали в прекрасные наряды, срисованные с иллюстраций из книжек с волшебными сказками. Вот так, под столом и проходило наше с Тамарой тихое детство.

Иногда маме всё же удавалось отправлять меня на улицу, играть с соседскими ребятишками. Но не любила я шумные спортивные игры. Не привлекали меня ни лапта, ни волейбол. Набегавшись, кто-нибудь из старших детей предлагал пойти «на вагоны». За нашим домом, на запасных путях стояли пустые грузовые вагоны. Толпой мы забирались в один из них, и тогда, за плотно закрытыми дверями начиналось самое интересное. Старшие начинали рассказывать страшные истории. В кромешной тьме мы, малышня, слушали эти жуткие рассказы, пугаясь каждого шороха. Долго ещё в детских снах гонялась за мной «синяя рука». Может быть, ещё и поэтому я предпочитала чтение книжек и игры бумажными куклами общению с уличной детворой.

После отъезда сестёр на учёбу я очень скучала по ним. Писала письма, а на полях этих листочков рисовала придуманные модели одежды, которая всегда была только нарядной. Мама сама обшивала детей. Может быть, поэтому я так рано пристрастилась к шитью. Мне было десять лет. Мама и предположить не могла, что её дочка тайком осваивает швейную машинку. Однажды, когда она ушла на работу, я достала из старого шкафа заветный кусочек голубого сатина… и через два часа предстала перед мамой в новом, сшитом по последней моде, платье. Вырез лодочкой, бантик на плече! Мама не сразу узнала свою дочь. После этого она начала учить меня азам портновского мастерства.

Ах, детство, родная Даурия… За нашим маленьким домиком была горка, с которой зимой ребятишки катались на санках. Сразу за ней, огибая огород, проходили железнодорожные подъездные пути. Однажды летом мама отправила меня в гарнизонный магазин. Идти надо было по шпалам. Я топала, весело напевая какую-то песенку. И вдруг, из зарослей высокой травы услышала тихий жалобный писк. Раздвинув траву, увидела Шарика, нашу маленькую дворняжку. Он лежал на боку, шерсть его была в крови. Вспомнив как погибла Эльба, я сразу поняла, что в Шарика стреляли из ружья. Надо было спасать своего друга. Вернувшись домой, незаметно поманила рукой маленького братика. «Саня, пойдем спасать Шарика, он ранен» – сказала я брату. Долго объяснять не пришлось. Аккуратно положив собачку на кусок какого-то железа, мы принесли его домой. Соорудив в прошлогоднем сене лежанку, положили Шарика, прикрыв сеном.