– Нравится? – Ваня наклоняется ко мне ближе и спрашивает с искренним волнением.

– Очень, – выдыхаю я, прикладывая ладони к разгоряченным щекам, – только очень душно.

– Тропический климат, – усмехается он и тут же спохватывается, помогая мне снять куртку.

– Спасибо, – мне льстит его галантность и то, как он заботится обо мне на протяжении нашей прогулки.

– Пойдем, здесь еще есть, что посмотреть, – тянет меня он и ведет к центру оранжереи.

Мы подходим к небольшому каменному возвышению и Ваня осторожно проталкивает меня через плотное кольцо людей, возбужденно фотографирующих что-то на телефоны, а я, проследив за их взглядами, практически пищу от восторга.

– Это же карпы кои!

Хватаюсь пальцами за бортик и наклоняюсь ближе к искусственному прудику, в котором плавают разноцветные рыбки всех оттенков оранжевого и золотого, а еще встречаются черные и серебристые. Когда я впервые увидела их в детстве на отдыхе, я подумала, что рыбок красивее на свете просто не может быть. И, если честно, я и сейчас так считаю. Рядом со мной взвизгивают дети, кто-то толкает меня в бок в попытке отпихнуть от прудика, но я вдруг чувствую, как мое плечо упирается в сильную грудь, а по обе стороны от моих рук опускаются ладони Вани. Он практически не касается моей спины, держа дистанцию, но защищает и отрезает меня от надоедливых людей, которым неймется подобраться ближе к рыбкам. Хочу его поблагодарить, но не успеваю: он вновь наклоняется к моему уху и вкрадчивым шепотом спрашивает:

– Ты знаешь, что каждый карп мечтает стать драконом?

Я оборачиваюсь, насколько могу и хмурюсь, не понимая, шутит он или нет. Но он серьезен. В темно-карих глазах блестят золотистые крапинки, он сегодня без очков, а значит, я могу рассматривать его глаза так внимательно, как захочу.

– Когда карп становится взрослым, то он может отправиться в плавание по волшебной реке, – чуть громче продолжает он, – там он должен собрать всю свою силу в плавники и плыть против течения в ледяной воде. На его пути будут попадаться препятствия, такие как острые камни, водовороты и опасные пороги, – он переводит дыхание и с улыбкой продолжает, – это путешествие очень опасное и сложное, но если его дух не будет сломлен и он сможет преодолеть все испытания, подстерегающие его в глубинах извилистой горной реки, то вскоре перед ним откроются волшебные врата. И когда маленький карп кои перелетит через них, то превратится в большого и сильного дракона.

Ваня улыбается, заканчивая свой рассказ, а я ловлю себя на мысли, что слушаю, практически не дыша. Да и не только я: вокруг нас стоит тишина, посетители внимательно смотрят на Ваню, который, обнаружив такой интерес к своей персоне, тут же смущается – на его скулах выступает легкий румянец.

– А эти карпы станут драконами? Или они никогда не смогут отсюда выбраться? – девочка лет шести с длинными белокурыми косами смотрит на Ваню снизу вверх, всем своим видом излучая надежду на счастливый финал для рыбок.

– Конечно станут, – Ваня спешит ее успокоить, – если захотят.

Малышка удовлетворенно кивает и открыто улыбается, демонстрируя нам отсутствие переднего зуба, и снова возвращается к наблюдению за карпами.

– А еще цвет чешуи карпа символизирует какой-либо из аспектов жизни, – задумчиво произносит Ваня и обращается ко мне, – черный, например, обозначает трансформацию личности и изменения в жизни. А золотой, весьма очевидно, богатство.

– Ничего себе, – я не перестаю удивляться кругозору этого парня, – а что символизируют белые с красным? Их тут больше всего.

– Любовь, принцесса, – он улыбается уголками губ, во взгляде – тепло.