От близости этих мужчин в голове словно туман растекался. Мне хотелось снова оказаться в их объятиях. Поцеловать… обоих. Это какое-то сумасшествие. Меня тянуло на безумства, и я с трудом сдерживалась. Вряд ли в таком состоянии у меня получится сказать что-то связное. И я решила молчать и не выдавать себя.

Если бы меня тянуло к кому-то одному из них, я бы всерьёз решила, что это истинная связь. Но меня привлекали оба оборотня, а значит это либо моя собственная похоть, либо магия артефакта. 

Всё-таки выносить напряжённое молчание тоже тяжело. И я решила спросить о том, что меня давно волновало. 

— Почему вы так отличаетесь друг от друга, лицо одно, а волосы…? 

Я посмотрела на Феликса, а потом на Алекса. Они прекрасно поняли, о чём я. 

— Это проклятье, — с серьёзным видом заявил Феликс. — Мать говорит её прокляла цианка  (правда, так и не рассказала за что), когда она ждала первенца, якобы проклятье разделило душу дитя в утробе, в итоге родились мы. Я — светлая половина одной души, а Алекс — тёмная.

Кто из них плохой парень я бы поспорила. Но звучало всё это не очень правдоподобно. 

— Это по версии матери, а она слишком долго прожила в Сантринии, как и все сантринийцы стала слишком суеверна. Для оборотней нормально в одном помёте рожать пару щенков. Хотя щенки разного окраса редкость и считается благом богов. 

Тут было над чем подумать. Для меня братья тоже могли стать проклятьем или благом. Но всё зависело от того, как я сама буду воспринимать их. Только загвоздка в том, что собственным чувствам приказывать мне всегда было сложно. 

— Как мы будем подготавливаться? — о деле стоило выяснить побольше ещё вчера. Но как часто бывает — умные мысли приходят слишком поздно. 

— Нужно проверить твои возможности, — ответил Алекс. 

— У нас ещё полно времени, приём состоится через три дня, приглашения я достану завтра, это главное, что нужно сделать. А пока… — Феликс лукаво улыбнулся и провёл пальцем по губам. 

Мне тут же захотелось сделать то же самое. А лучше провести по ним языком.

В животе потянуло от желания, но следующие слова Феликса заставили отвлечься от этого. 

— Как насчёт посетить ярмарку в центральном парке?

— Вы позвали меня развлекаться? 

Я любила ярмарки, хотя редко получалось их посещать. Мне даже по столице не удавалось прогуляться. Вместо этого, я ходила в городскую библиотеку. И сегодня предпочла бы отправиться туда. А не на ярмарку в сопровождении двух несносных оборотней. Чтобы весь Гронстер знал чем мы занимаемся наедине? Нет уж. — Знаете, я найду чем себя занять и так. Высадите меня в городе… 

— Нет, Конфетка, — перебил Феликс. — Это не обсуждается, тебе нужно повеселиться немного. Когда ты последний раз отдыхала?

Хороший вопрос. Пожалуй, мне действительно не помешает развеяться. 

О том, что согласилась, я нисколько не пожалела. Стоило приблизиться к парку, в нос ударил аромат цветущих растений. В глубине парка, там, где разместилась ярмарка, пахло запечёнными в карамели яблоками и сахарной ватой. А огромное колесо обозрения видно было почти с любой улицы города.  

На летней ярмарке в основном торговали заграничными товарами. Но и развлечениям было уделено немало внимания. 

Мы обошли лавки торговцев, перепробовав десяток сортов мёда и сыра. В одной из лавок наливали горячий грог. 

Феликс всучил мне карамельное яблоко на длинной деревянной палочке, и мы отошли в сторону, к аллее с чередой лавочек. Там было меньше людей, но ярмарка хорошо видна. 

Я села на скамейку между братьями и облизала ещё не до конца застывшую карамель. Это словно вернуться в детство. Какая-то беспричинная радость и беззаботность. Нужно поблагодарить близнецов за это утро.