Несколько подбоченясь, Антонида сквозь зубы процедила:

─ Смотри у меня, Томка, принесешь в подоле ребенка, сразу тебя удавлю… ─ Заметив испуганную физиономию своего дитя, в душе которого господствовал неподдельный страх, она продолжила. ─ Я, будет тебе известно, выходила за твоего отца девственицей, нетронутой… ─ Окаменевшое лицо дочери, привело к очередному витку правды, исходившему от некрасивой женщины. Она вновь изрыгнула из себя. ─ Томка, слушай дальше… Первую ночь с женихом я провела в доме его родителей. Утром его мама показала мужиной и моей родне белую простынку… ─ Здесь дочь не удержалась. Она слегка перевела дух и выпалила. ─ Мама, а что там было? ─ Сексуальная неосведомленность ребенка страшно рассердила родительницу. Она тяжело вздохнула и со злостью подытожила. ─ Вот когда выйдешь замуж и переспишь со своим хахалем, тогда и покажешь мне эту тряпицу…

Доверительно разговора между женщинами в дальнейшем не получилось. Каждый остался при своем мнении. Мать бурчала себя под нос, возмущалась непонятно кем или чем. Дочь слегка кусала свои толстые губы и почему-то со страхом ждала брачную ночь со своим любимым.

В отличие от подруги Дарья Аксенова смотрела на супружескую жизнь куда спокойнее, без какого-либо страха. После осмотра между врачом и пациенткой состоялся откровенный разговор. Соютина сначала выразила сожаление, что молодая девушка еще до брака совершила ошибку, потеряв девственность. Затем она дала ей несколько рекомендаций. Лишь потом объявила диагноз. Красивая шатенка, узнав о том, что она небеременная, обняла щуплую врачиху и чмокнула ее в щечку. Соютина улыбнулась и покачала головой. Она вспомнила кое-что из своей жизни. В молодости за нею, за некрасивой девушкой, к тому же очень худой, ухаживал только один парень, и тот был с изъяном. Его нос, аппарат для дыхания и обоняния чем-то напоминал толстую обструганную палку с загнутым концом. Тоня мечтала не о таком принце, но после тяжелых раздумий согласилась со своей судьбой… Эта же молодая особа с очень стройными ногами и почти пределом совершенства женской красоты, имела куда больше возможностей среди мужского мира, чем та, кто ее обследовал. Визит молодой грешницы к гинекологу затянулся. И не по ее причине. Соютина помогла подруге своей дочери не только советом, но и делом. Для страховки она вставила в ее влагалище спираль. Почему она это сделала, она и сама не понимала…

Дарья прислонилась к окну и некоторое время наблюдала за пролетавшими мимо нее лесами и полустанками. Сожалела, что их становилось все меньше и меньше… Через некоторое время она изменила ход мыслей. Она окунулась в кладовую своих тайн. И в этом мире, как не странно, у нее было много оптимизма. Она даже радовалась, что в самом начале жизни у нее так все получилось. История со Стрельниковым была для нее проверкой, уроком для будущего. При этой мысли красивая шатенка с волнистыми волосами с облегчением вздохнула и посмотрела на свою подругу. Тамара сидела неподвижно и слегка кимарила.

Размерный стук колес вновь вернул Аксенову в раздумья. Три дня назад и сегодня она делала все правильно. Она улыбнулась и очень медленно окинула взглядом тех, кто находился в вагоне. Слегка покачала головой. Красивых женщин, как она, в довольно большом помещении не было. Она вновь повернула голову из стороны в сторону. На этот раз в поле ее зрения были мужчины. «Съемка» была непродолжительной. Тех, кому она могла бы симпатизировать, было трое. Двое молодых парней, сидевших через пару купе от нее о чем-то, разговаривали. Они иногда словно по команде вставали с мест и пялили глаза на красивую шатенку, сидевшую у окна. Она лишь изредка улыбалась, но каких-либо знаков внимания молодым людям не подавала. Да и зачем это делать? Они, наверняка, были нищие. Были у родителей, запаслись продуктами питания. Дарья задержала взгляд и на военном, возле двери. Он сидел, словно истукан, изредка кимарил. И ему она дала разворот-поворот. Она не сомневалась, капитан с седыми висками больших звезд с неба не хватал…