Спорить с аланцем Олесь не стал. Время предоставленное на размышление истекало. Русич повернулся к Кронг. Тасконка с мольбой посмотрела на Храброва.

– Белла, вы с раненными останетесь здесь, – сказал землянин. – Думаю, враг сдержит данное обещание. Позаботьтесь о тех, кто попадет в плен. А мы рискнем…

Четверка беглецов доползла до двери и выбралась наружу. Девушки сразу встали и, сняв защитные шлемы, подняли руки. Группы захвата медленно приближались к сдающимся людям. Ледяной ветер обжег лицо и руки. Из низких серых туч сыпалась колючая снежная крупа. С противным шипением лазерный луч ударился в стену в непосредственной близости от Олеся. Возле склада шла отчаянная схватка. Противник пытался взять взвод Брикс в кольцо и отрезать его от ботов. Перекрестный огонь десантников не позволял маорцам осуществить задуманный план.

Обе стороны несли тяжелые потери. Бетонное покрытие посадочных площадок было усеяно мертвыми телами. Возле башен командного центра горели два бронетранспортера. Еще пять машин, укрывшись за каменными стенами, стреляли по пехотинцам из крупнокалиберных пулеметов.

Выезжать на открытое пространство враг боялся. Первая атака закончилась плачевно. Гранатометы десантников продемонстрировали свою высокую эффективность.

Судя по всему, маорцы не ожидали встретить столь ожесточенное сопротивление. Сейчас они пребывали в некоторой растерянности. Но очень скоро противник ринется в новую атаку.

– Брикс! – громко выкрикнул русич, пытаясь найти взглядом лейтенанта.

– Я здесь, господин майор, – откликнулась девушка, подползая к Храброву.

– Сколько у тебя осталось людей? – уточнил Олесь.

– Одиннадцать, вместе со мной, – проговорила аланка. – Внешние посты были уничтожены практически сразу. Враг появился, словно из-под земли. Да и снайперы работают отлично. Хорошо, что первый взвод прикрыл нас огнем.

– Паршивая ситуация, – вымолвил русич, делая несколько выстрелов по маорцам. – Скоро нам в тыл ударят группы захвата. Будем прорываться к ботам. Другого выхода нет.

– Площадка космодрома великолепно простреливается, – осторожно заметила Брикс.

– Не сомневаюсь, – Храбров грустно улыбнулся. – Но мы на войне. Выживает сильнейший. Те, кто не в состоянии бежать, пусть зарядов не жалеют. Необходимо подавить огневые точки врага.

– Слушаюсь, – отчеканила лейтенант.

Ее звонкий голос звучал достаточно громко и отчетливо. В каждом слове приказа жесткость и уверенность. Ни один из солдат даже не попытался возразить. Принятые командиром решения десантники не обсуждали. Посмотрев на окоченевшие от холода руки, Олесь едва слышно сказал:

– Пора. Короткими перебежками, за мной!

Он первым вскочил с бетонного покрытия и рванулся к летательным аппаратам. Двести метров! Какое ничтожное расстояние. Хорошие спортсмены преодолевают его быстрее двадцати двух секунд. С тяжелыми бронежилетами на груди, с оружием в руках пехотинцы двигались гораздо медленнее. Замершие ноги отказывались слушаться. Маорцы открыли по беглецам ураганный огонь. Перед глазами мелькали лазерные лучи, пули со свистом проносились возле головы. Двести метров между жизнью и смертью.

Землянин резко остановился, упал, мгновенно откатился в сторону. Тяжело дыша, рядом рухнул Сорвил.

– Давно я не сдавал подобные нормативы, – пробурчал генерал.

– Долго лежать нельзя, – произнес Храбров, приподнимаясь на ладонях.

Мышцы немного согрелись, и рывок получился неплохим. Не обремененный лишним грузом, русич успевал даже менять направление движения. Пробежав около сорока метров, Олесь вновь упал на площадку космодрома.

На всякий случай землянин оглянулся назад. Петляя и пригибаясь, десантники следовали чуть сзади.