– Дурашка-барашка! Вас там под землей учат хоть чему-то?

– Как будто учат, – парню стало обидно за свою школу.

«Как будто» развеселило собеседника.

– Это соль. «Слезы» – концентрированный соляной раствор. Мы продаем в метро соль. Как ты думаешь, откуда она там у вас берется?

– Понял, – Женя втянул запах соли полной грудью. – А другие такие грибы в Москве растут?

– Конкурентом решил заделаться? Может, и растут. Наверняка растут. Но полых нет. Наш один такой. Здесь ресторан был с панорамными окнами, вот его гриб и обволок. И потом… ваш народ к таким грибам из-за радиации боится приближаться.

– А торговцы к вам как относятся?

– Не брезгуют. Эти ничем не брезгуют. А ты нас как вычислил? Опять не скажешь?

– Не-е-е, – протянул Женя.

Ему стало стыдно за свою скрытность. Его спасли, накормили, про гриб и соль рассказали… Он помялся немного и решился.

– По цвету. Не знаю, почему, но я цвета вижу… Над… У вас всех цвет не такой, как у людей.

– Э-э-э! Да ты точно наш!

– В смысле?

– Да в том самом! Мутант.

Женя опешил.

– Не! Я – человек!

– И это звучит гордо! – съязвил Мурат.

– Хватит парня дразнить, – вмешался в разговор неслышно подошедший Давид. Братья переглянулись.

– Понимаешь, Евгений, – начал Давид, – все не так просто: вот хорошие люди – вот плохие мутанты. Ты, конечно, генетику не изучал.

– Не.

– Мутации разные бывают. Почему в метро мутантов не любят? Боятся их способностей. Ты вот свой дар скрывал, да?

– Не способностей, – Женя оставил вопрос без ответа. – Уродов боятся.

Братья одинаково поморщились.

– Уродов убивают при рождении. Но могут же быть и другие мутации! Без способностей, и не уродство…

– Вы – такие?

– Да, мы именно такие. Мутанты без способностей, но и не уроды. Природа, она словно перебирает человеческие гены, ищет лучший набор.

– А вы?

Ответил Мурат.

– У кого-то перепонки между пальцами, у кого-то хвост, у кого-то количество ребер другое, кто-то пахнет, потеет какой-то химической гадостью непонятного состава…

– Нет, вы?

– Ты о нас с братом? – уточнил Давид.

– Ага.

– У нас все тело гладкое, без волос, но, – братья синхронно показали на лысые макушки друг друга и одновременно прыснули, – на головах растут иголки.

– Мы сами с Киевской, – пояснил Мурат, отсмеявшись. – Мама скрывала, пока могла, потом умерла, и вот мы здесь.

– Зверь такой был до катастрофы, еж назывался, – добавил Давид и с яростью почесал впалые щеки, словно там вот-вот должны были вырасти иголки.

– Опасный?

– Не-а, маленький, ночной, мышами питался.

Беседа явно веселила братьев.

– Кличка у нас такая, «братья Ежидзе». А у тебя какая кликуха?

– Никакой, – буркнул Женя и насупился.

– А подумавши? – Мурат откровенно подначивал.

– Отстань от парня, – заступился Давид.

– Ты понял, дурашка-барашка, почему мы тебе все рассказываем и показываем и не боимся, что ты о нас в метро растрезвонишь?

– Убьете, что ли?

– А зачем тогда спасали? Думай!

Братья пристально смотрели в глаза Жене.

– Ладно. Понял.

– Что понял? – Мурат не унимался.

– Не выдам я вас, хорошо.

– Почему? Наконец, понял, что ты – один из нас?

Вот же липучки!

– Да, – почти выкрикнул парень.

– Вот и будем хранить секреты друг друга, – успокоил его Давид, похлопав по плечу. – Пошли спать, вечером мы тебя нашим главным представим, а потом к своим пойдешь.

– Как? Вы тут не главные? – Женя уже устал от беседы, но возможности подначить братьев в ответ не упустил.

– Веришь, совсем не главные, – принял игру Мурат. – Жека, мне нравится тренировать твою смекалку. Угадай, кто здесь главный?

Евгений и раздумывать не стал.

– Странные старик со старухой!

– Бинго! А чем они странные?