Значит, ждать.

Наступление на Приморскую началось с полгода назад. До того это была обычная жилая станция, хотя и пограничная – из-за туннеля, прорытого по направлению к берегу Залива, к искусственной насыпи, где собирались строить еще одну станцию метро. Но туннель сделать – сделали, почти целиком, а вот станцию даже не начинали. И вскоре после Катастрофы из тупика начала поступать морская вода, не слишком чистая, с рентгенами. Ее становилось все больше. Уровень радиации хоть и повысился, но до опасных значений не дошел. А вот с остальным…

Сначала из туннеля появились водоросли.

Затем – твари. Их отстреливали. Пока они тупо лезли на свет, это была не проблема. Потом тварей стало больше. И вода прибывала. Это было хуже всего. И настал момент, когда Приморскую пришлось оставить. Хотя приморцы и цеплялись за свою станцию до последнего. Но что поделаешь?

Море после Катастрофы вообще загадка. Весь Мировой океан – одна охрененно большая загадка. Что там, в этом бульоне жизни, сварилось?

Вот эта прозрачная гнида, например.

Иван продолжал медленно сдвигаться к краю платформы, держа щупальца на прицеле. Судя по их длине – несколько метров, обладатель конечностей должен быть вполне приличного размера.

«Как все-таки он поймал меня с тигром, – подумал Иван. – Рассказал сказку на ночь.

А может, не кальмар этот виноват, а тот мох?» Иван вспомнил резкий, мозолистый, слегка сладковатый запах. Словил галлюны, как от дури? Принял слабые светящиеся отметки на концах щупальцев за глаза тигра. Так?

Черт его знает.

«Может быть, – подумал Иван, – я зря явился сюда один. Диггить в одиночку не ходят. Но я ведь пришел сюда не добычу искать, а одну вещь.

Только если найду, вещь будет золотая».

По-хорошему, надо бы отсюда валить. Если бы Иван был с напарником, дал бы уже задний ход, потому что это правильно. Беречь людей, не рисковать зря.

Но сейчас он один. И ему нужно попасть в ту комнату и найти ту вещь.

Завтра будет поздно.

Думаем, Иван, думаем.

Щупальца между тем расходились. Одно из них, ощупывая колонну, добралось до разорванного по шву старого мешка с песком. Раз. Схватило и подняло его. Иван только моргнул, как быстро это произошло.

Песок с треском высыпался в воду. Щупальце отдернулось, но тут же вернулось. Грязная мешковина упала в лужу.

Другое щупальце вдруг развернулось и поползло к каске.

Иван смотрел на слабеющий луч фонаря. Жаль. Видимо, придется переходить на запаску. Карбидная лампа. Не зря же он таскает с собой несколько килограммов сухого карбида…

Иван вдруг замер. Действительно!

Он опустился на пол, на одно колено. Автомат за спину. Достал из сумки лампу. Вообще, это простая штука. Миниатюрная горелка, отражатель, кремень и колесо для поджига, пластиковый бачок с двумя отделениями – верхнее для воды, нижнее для карбида. Все очень просто.

Из отделения для воды жидкость поступает самотеком через трубочку и капает в отделение для карбида. Карбид шипит и выделяет ацетиленовый газ, который через трубку поступает в горелку. Поджигаем, ставим лампу в специальный зажим на каске, и готово. А без каски нельзя.

Потому что ацетилен может взрываться.

Иван открыл сумку, сунул руку. Нащупал полиэтиленовый пакет с карбидом, вытянул. Увесистый, одной рукой держать неудобно. На три часа работы карбидки надо примерно граммов триста-четыреста. Плюс НЗ на несколько дней, итого с собой у него семь кило карбида. Тяжелая штука. Обычно Иван использовал карбидку как основной источник света, но в этот раз думал сэкономить, обойтись диодом – батарейки можно купить, можно найти на поверхности. В конце концов, их даже делают на Техноложке, хоть и плохие.