Какая-то тетка мстительно заорала:

– Я этого Икрама, суку, в тюрьму упрячу, сволочь такую!

Услышав имя Икрам, Безуглофф вспомнил, что совсем недавно слышал это экзотическое имя от здоровяка, втиравшего им с Дэвидом в мозги версию про милосердного Ирода. Как это он говорил? «Посмотрим вдаль… Выделенные средства подворовывают… Техник недоплатила Икраму… Глыба потихоньку подтаивает…».

– Вызовите Скорую и полицию! – крикнул Иван.

На его призыв даже не обратили внимания. Какие могут быть врачи, когда голова бывшего продюсера расколота и смята.

«Ах, вы!», – Безуглофф внезапно понял, что убийство было спланировано. И душегубы даже нагло не скрывали свои намерения. О покушении они даже предупредили саму жертву! Объявленное убийство, получается. Этот безбожник-бодибилдер подговорил какого-то Икрама сбросить глыбу льда на голову продюсера Дэвида Розгира. И это им удалось с первой попытки.

И что теперь? Иван остался без крутого продюсера. Так все хорошо налаживалось, такие перспективы виделись в создании сценариев на богословские темы. Что там выдумки типа истории для картины «Чудо»? Они бы с Дэвидом… Так нет же теперь Дэвида! А эта тварь с грудой мышц, так и прогуливается, наверно, до сих пор по скверу.

Безуглофф преисполнился гневом к убийцам и побежал обратно, туда, где они сидели на скамейке с незнакомцем. Надо проследить за ним! Ясно, что он – уголовник, и подстроил убийство. И как хладнокровно все было исполнено! Вот он!

Стильный парень атлетического сложения и его подруга с восхитительной фигурой не спеша удалялись в сторону зоопарка.

– Стой! – закричал Иван и подбежал к ним, сжав кулаки.

Парочка как-то нарочито медленно начала поворачиваться к преследователю и решительный мститель так же пронзительно медленно стал осознавать, что он, то ли ошибся, то ли его в этот момент сильно мистифицируют. На крепком теле мужчины сидела голова старца, длинные волосы которого серебрились сединой, белейшие же борода и усы аккуратно расчесаны и уложены, и весь его вид выражал такое благообразие, какого не замечал Ваня Безуглофф даже в обликах известных ему священников. Вот это типаж! – восхитился он внутренне, надо будет режиссеру подсказать на роль… Какая роль?! Дэвид убит! Иван хотел было уже рот раскрыть, чтобы высказать то, о чем он догадался, об убийстве, только он увидел второе лицо. И умилился. Эта дама в летах с громадными глазами на тончайше выписанном природой лице поразила его. Он на секунду увидел в ней свою матушку непутевую, но родную. И эта загадочная улыбка, Ваня видел ее где-то.

– Кхе, кхе, – убеленный сединою старик как-то карикатурно прокашлялся.

Они ждали вопроса от остановившего их молодого человека. А тот молчал, и правая рука его то поднималась, то опускалась, как неконтролируемая. Внезапно за спиной Ивана басовитый голос посоветовал:

– Если поднял руку – крестись.

Иван автоматически перекрестился. Старики засмеялись и тихонько пошли дальше. Это крестное знамение вернуло Безуглоффа к реальности. Он повернулся и увидел восседавшего на спинке садовой скамейки обычного питерского бомжа, заросшего грязными волосами, но с выбритой макушкой. Куртка от Армани, джинсы Вранглер старой доброй модели, кроссовки Адидас. Настоящие, но поношенные изрядно. А главное, бывшие белые.

– Это ты посоветовал перекреститься, уголовник? – с угрозой спросил Иван.

– Вот уж сразу и уголовник. Это, знаете, преследование за религиозные убеждения. А если бы я сказал, чтобы Вы поклонились на Восток?

О, как поставлен голос этого человека! Баритон, ближе к басу, и выговор безупречный. «Артист», – догадался Иван. – «Наверняка, заодно с консультантом. Загримировались, гады!».