Действительно, развитие современных информационных технологий чрезвычайно расширило возможности коммуникации в рамках всех существовавших форм духовной деятельности. Но это слабо повлияло на характер изменения информации первых трех типов (научную, художественно-образную и регулятивную), которые продолжают оставаться качественно тождественными себе, т. е. основываться на прежних принципах духовной деятельности20.

Но описание мира на основе хронико-событийной информации наталкивается на ряд принципиальных трудностей.

Во-первых, мир во многом неизменен в сущностях своих компонентов. Часто меняется лишь поверхностный слой, а мелькание кадров, которое фиксирует хронико-событийная информация, порой может даже мешать восприятию существенной информации. В отличие от науки, здесь акцентируется внимание не на типичном, общем, а на фиксации индивидуального, отличного от иного, оригинального, единичного, нового. Потому такая картина реальности феноменальна и часто субъективна. Именно поэтому хроникерство становится сейчас некоей субкультурой – «культурой клипа».

Во-вторых, человек в социальной жизни чаще всего имеет дело с изменяющимися объектами, что естественным образом ведет к постоянному изменению содержания информации об одном и том же явлении. В связи с этим возникает проблема снятия динамики объекта посредством работы с информацией. Но полученная картина не предстает как история изменения параметров (или составных частей) объекта, которые в данном случае есть лишь безгласные признаки. Потому, например, аутентичность снятия сведений об объекте сегодня не означает его понимания завтра21.

Таким образом, информирование и связанный с ним процесс производства, накопления, распространения и потребления информации может носить самые различные целевые установки, и далеко не все они носят характер объективного знания. Зачастую они перепутываются, смешиваются в самых разных целях – политических, педагогических, развлекательных или иных, открывая простор для использования различных способов фальсификации данных.

Мы уже упоминали о том, что информация может быть как истинной, так и ложной. Причем на уровне ее производства и распространения оба эти вида весьма диалектично сочетаются. Речь идет уже не о проблеме поиска объективной истины, а о трансформации истины вплоть до превращения ее в свою противоположность. Системное обобщение искажения информации выглядит так: информация может быть искажена в ее содержании (ложная информация), в соотнесении ее блоков (в особенности ее названия и содержания), за счет трансформации контекста ее восприятия, в процессах коммуникации.

Кратко остановимся на способах искажения социальной информации и типах ложной информации, апеллируя, в частности, к ряду работ, в которых эти явления анализируются подробно22.

Итак, первый тип такой информации – заведомо ложная, или дезинформация. Здесь все понятно и можно привести множество примеров. Особо подчеркнем, что, по мнению экспертов, откровенно ложной является до 40 % информации, размещенной в Интернете.

Второй тип ложной информации: визуальный знак, жест, образ, заголовок материала, высвечивающийся в ряду важнейших новостей, не соответствуют реальному содержанию самого материала как отражения собственно события. Этим особенно грешат СМИ.

Третий тип ложной информации – ее контекстное искажение. К нему относится также отвлекающая информация, целью которой как раз и является указанное искажение. Здесь позволим себе одно замечание. Вполне реальным информационным феноменом является социально бесполезная информация. Она существует, но никак не влияет на жизнь людей. Однако огромные масштабы такой информации создают эффект информационного шума, ведущего к размыванию понятийного контекста.