– Слышал, вы вчера хорошо отдохнули? – с издевкой спросил капитан. – Пока он еще одну убивал…

– От кого слышали? – осведомилась Есеня.

– Серега вас в парке вчера видел, – усмехнулся Егоров, кивнув на стоящего рядом оперативника – долговязого, крепкого, явно спортсмена.

– Мы и работали тоже, – сказала Есеня, доставая бумагу. – Вот список. Ваш маньяк среди этих тридцати фамилий. Учились все в одном классе.

– Откуда такая информация? – с глубоким недоверием спросил Егоров.

– От верблюда, – вместо Есени ответил Меглин. – Он все знает. Пробейте – женщина просит.

Егоров, скривившись, забрал список и позвал:

– Толя! Белых!

Подошел еще один оперативник, совершенно неприметный.

– Подними биографии этих школьников!

Когда полицейские разошлись, Меглин наклонился к Есене и тихо сказал ей на ухо:

– Будешь общаться со здешними ментами – смотри им на ноги.

– Зачем?

– ОН носит черные кроссовки. Большого размера.

– Откуда ты знаешь?

Меглин не ответил. Не сказал, что вчера, когда лежал, избитый, на земле, заметил бегущую по дорожке девушку. Ту самую, что лежала сейчас в морге. А еще – ноги человека в черных кроссовках, скрытого кустами…

Саша Тихонов шел на работу в Следственный комитет и вдруг услышал, что его кто-то зовет. Обернувшись, увидел прокурора Стеклова, отца Есени.

– Прогуляемся? – предложил тот.

Когда они немного отошли от здания СК, Стеклов сказал:

– У Есени сейчас многое в жизни меняется. Наша с тобой задача – поддержать ее в этот непростой период. Согласен?

– Да я с радостью, но она не горит желанием со мной общаться… – признался Тихонов.

– А ты будь настойчивей, – убеждал прокурор. – Зайди к нам как-нибудь, я приглашаю.

– Спасибо, я с удовольствием…

– Захочешь что-то обсудить, рассказать – я всегда выслушаю, – продолжил Стеклов. – Я должен быть в курсе, что с ней происходит. Договорились?

В парке было немноголюдно. Усадив Есеню на скамейку, Меглин сказал, что отойдет на минутку, и исчез. Прошло несколько минут, и к скамейке подошел тот самый долговязый оперативник, который приехал утром в морг вместе с Егоровым.

– Не пом-мешаю? – спросил он, слегка заикаясь. – Мокрушин, Сергей. Мы сегодня утром с вами виделись.

Есеня обернулась к Мокрушину. Первое, что она увидела, – черные кроссовки. Большого размера… Она испугалась, но взяла себя в руки.

– А вы тут откуда? – спросила любезно.

Опер сел рядом с ней.

– Патрулирую, – объяснил он. – Вас увидел – решил подойти… Если мешаю, я п-пойду!

– Нет, не мешаете.

Парень некоторое время сидел, искоса поглядывая на Есеню, потом решился и спросил:

– Как вам город?

– Приятный город, – сказала девушка. – Жалко, что такой повод для поездки.

– Ничего, скоро все это закончится, – убежденно заявил Мокрушин.

– Почему вы так решили?

– Ну вы же здесь? Почему вы на меня так смотрите?

– Сергей, а почему вы в милицию пошли?

Оперативник пожал плечами.

– Ну, я вообще-то легкой атлетикой занимался. А потом – квартира была нужна, а здесь давали…

– А дальше что думаете делать?

Мокрушин пожал плечами:

– Не знаю… Может, женюсь!

– А хотите, я вам по руке погадаю? – неожиданно предложила девушка.

– Как это? – опешил Мокрушин.

– Скажу имя жены. Давайте!

Оперативник, не ожидавший такого развития событий, улыбаясь, протянул руку. Есеня взяла ее, несколько секунд всматривалась в линии на ладони… а затем резко вывернула пальцы и заломила руку парня за спину. Мокрушин взвыл от боли. Его развернуло, сдернуло со скамейки, и он плашмя повалился на землю лицом вниз. Есеня стояла над ним, радуясь победе…

Впрочем, ее торжество длилось недолго – ровно до того момента, как вернулся Меглин. Вместо того, чтобы похвалить помощницу, задержавшую опасного маньяка, он освободил оперативника от захвата, помог подняться и извинился перед ним. А Есене сообщил, что у Мокрушина железное алиби, он проверил: в те дни, когда происходили последние убийства, парень или находился в отделении, на виду у сослуживцев, или его вообще не было в Липецке.