Ланг Встанг-Шланг наконец говорит Сью, глядя на Кларису:

– Ну, я просто боюсь, что охранники у вас тут обалденно доверчивые, птушта я им сказал, что я отец Мустафа Металман, троюродный брат мисс Металман и ее же духовенный наставник, а потом духовенно наставил их как следует, и они типа… – Он умолкает, оглядывается и присвистывает. – Ничоси угарная комната. Нафф, ты видал в общаге такие высокенные потолки?

Линор садится на свой стул у двери в Миндину комнату, босая, и наблюдает. Минди подтягивает фуфайку. Клариса и Сью в упор глядят на двух мужиков, положив ногу на ногу.

– Я Минди Металман, – говорит Металман. Парни не отвлекаются на нее даже на миг, они всё осматривают комнату, потом высокий глядит на Минди и, уставясь на нее, толкает Наффа локтем.

– Привет, Минди, я Ланг Встанг-Шланг, одесную Нафф Дихеранс, вот, – он жестикулирует, вылупившись на Минди по полной. Подходит и жмет ей руку, Минди типа жмет руку ему, оглядывает остальных.

– Я вас знаю?

Встанг-Шланг лыбится.

– Ну, сейчас, как ни прискорбно, я должен сказать «нет», но вы, если я вконец не ошибся, знаете ведь Билла Блуднера, из Амхёрстского колледжа? Он мой сокомнатник, или, скорее, наш с Наффом сокомнатник? И когда мы сказали, что двинем сюда, на вечеринку «Кому-Налейя», Блудюнчик просто сказал: «Встангер», – сказал он, он сказал: «Встангер, Мелинда Металман живет в Галдеж-Холле, и я реально буду вечно по гроб жизни тебе обязан, если ты передашь привет, ей, от меня», – и вот он я…

– Билл Блуднер? – У Минди глаза безумные, видит Линор, ну, или типа того. – Слушьте, я вот знать не знаю никакого Билла Блуднера из Амхёрста, я думаю, вы всё напутали, и не лучше ли вам спуститься обра…

– Да знаете вы Билла, Билл – улетный пацан, – делается слышен вышеупомянутый Нафф, короткий и широкий, влажные денимные глаза – как матовые бусины из-за вечеринки, на подбородке пробивается куцая светлая бородёнкообразность, смахивает на подмышку, думает Линор. Голос Наффа низок и вполне располагающе раскатист. Ланг говорит тихо, гладко и красиво, хотя то и дело обретает и теряет какой-то говор. Он говорит:

– Мэм, я точнее некуда знаю, что вы встречались с Биллом Блуднером, ибо он мне о вас рассказывал, в подробностях. – Его бутылочно-зеленый взгляд падает на Линор. – То было на вечеринке в Бедро-Холле, сразу после рождественских каникул, зимний семестр, все дела? Вы стояли, разговаривали с одним таким парнем, оба друг на дружку уже и западать начали, да только тут парень, как на грех, чутка подзанемог и слегонца блеванул в вашу сумочку? Это и был Билл Блуднер. – Ланг победоносно лыбится. Нафф Дихеранс гогочуще гогочет, его плечи параллельно ходят ходуном вверх-вниз. Ланг продолжает: – И он сказал, что ему реально неловко, и не мог бы он оплатить чистку вашей сумочки? Ну а вы сказали, нет, и были сама… умопомрачительная любезность, и когда вы спасали из вашей сумочки аксессуары, намеренно уронили тот клочок бумажки с именем, почтовым ящиком, телефоном и прочим, ну, счет за телефон? Билл поднял фигнюшку, вот так-то вы и повстречались, – лыбится, кивает.

– Так это тот парень? – говорит Минди. – Он сказал, я намеренно оставила свое имя? Врет как дышит. Это было наотмашь отвратительно. Сумочку пришлось выкинуть. Он, я помню, он подошел ко мне, – в сторону Кларисы и Сью, – цапнул низ свитера и сказал, что зацепился за свитер заусенцем и не может вырваться, заусенец застрял, ха-ха, и так два часа, пока его на меня не вырвало. – Встангу-Шлангу она говорит: – У него крышу снесло с концами. Нажрался так, что буквально пускал слюну. Как сейчас помню: слюна текла изо рта.