Когда Там говорит что-нибудь не в форме вопроса, это означает, что он изрекает нечто исключительно важное, вроде главной вселенской истины. Все тут же кидаются старательно заносить это в свои тетрадки. Кроме меня, конечно, – я не большая любительница конспектов. Зато у меня есть время подумать. А хорошенько подумав, я делаю то, чего раньше ни разу не делала на занятиях у Тама: поднимаю руку.

Там моргает на меня с таким видом, словно его сейчас хватит сердечный приступ.

– Хотите что-то спросить, мисс Мун?

– А почему именно нельзя использовать чужой амулет? – спрашиваю я. – В смысле, я понимаю, что таковы правила, но вообще это возможно?

Там ничего не отвечает, только теребит свою бороду, словно прикидывая, как можно ответить на столь глупый вопрос. А может, внезапно осеняет меня, он пытается что-то скрыть.

– Кара, – накидывается на меня Юна, – то, что ты говоришь, – кощунство. Амулет – это часть волшебника. Как рука или нога. Или другой орган.

– А мне кажется, это небольшое преувеличение, – возражаю я. – Некоторые волшебники даже и не пользуются амулетами, чтобы…

– Как Харли Ву! – восторженно выкрикивает Джорджия.

– В таком юном возрасте это просто неслыханно, – подхватывает Симона.

– Я слышал, она была ещё совсем младенцем, когда её сила проявилась впервые, – говорит Джош. – Однажды утром родители вошли в её комнату, а все игрушки кружились в воздухе вокруг её колыбельки. – Его тёмно-коричневые щёки с ямочками начинают светиться, когда он поднимает в воздух всё, что лежит перед ним на парте, чтобы проиллюстрировать свои слова. Ну и чтобы выпендриться, конечно. Очень невоспитанно, между прочим, ведь кому-то придётся убирать всю ту магическую пыль, которая останется в классе после подобной демонстрации.

– Это только подтверждает, что Харли – Избранная, – заявляет Джорджия.

По классу прокатывается восторженный шепоток. Вот такая я везучая: редкий случай, когда я пытаюсь поучаствовать в жизни класса, и тот заканчивается сеансом всеобщего поклонения Харли. Да, она действительно единственная ученица во всей Академии, которая не пользуется амулетами, но я-то говорила вовсе не об этом. Я хотела сказать, что есть и другие способы творить магию – например, готовить зелья.

Профессор Там, наконец, успевает очнуться от несвойственной ему молчаливости, и вскоре ему даже удаётся угомонить класс.

– Что такое амулет, если не невидимый и неосязаемый канал связи волшебника с Полем магической материи? – говорит он. – Волшебник, который не пользуется амулетом, способен устанавливать чистую и мощную прямую связь с Полем, которую невозможно разорвать. Мисс Ву пользуется чистейшей формой магии.

– В полную противоположность тебе, Мун, – шипит Симона поверх плеча.

– Чтоб тебе жабой подавиться, – буркаю я.

– Какой жабой? Твоим талисманом? Ах, нет. У ЛЯПов же не бывает талисманов! – хмыкает Симона, поглаживая своего скорпиона.

– Может, тебе стоит завести рыбку, – предлагает Джорджия. – Наверное, они тебе ближе, раз ты провела столько времени в пруду.

Так. Ну всё.

Я вскакиваю и рычу:

– Заткнись, ты, мешок с шалдраком!

Там выразительно вздыхает.

– Мисс Мун, полагаю, вы не против задержаться после уроков?

Если он считает, что форма вопроса здесь уместна, – что ж, ПРЕКРАСНО.

– А вы, полагаю, не против задержать и этих весёлых сестричек тоже?

– Разве это они позволяют себе бранные слова в классе? – осведомляется Там.

– Послушайте, – вскакивая на лапы, начинает Зуки, – она ведь всего лишь…

Там заставляет его умолкнуть, всего лишь подняв палец.

– Вы ведь знаете, куда следует сообщить о вашем взыскании, мисс Мун, когда мы закончим урок? – обращается он ко мне.