– То есть?

– Мы нашли, как бы это помягче… Фрагменты тел. Заявлений о пропажах не поступало. А анализы ДНК ещё не готовы.

– Вы считаете, Нина и эти трое… Это сделал один и тот же человек? – в горле пересохло.

– Ещё рано делать какие-либо выводы, Анжелика Павловна. Ваши знакомые погибли с разницей в несколько лет. Эти трое – в несколько недель. Но все убиты с одинаковой жестокостью. Для одного маньяка очень резкое увеличение частоты убийств. Но и двое серийных убийц – слишком много для нашего городка.

Переезд отнял много сил. Морально я вымоталась ещё там, в прокуратуре, теперь же окончательно утомилась. Наверное, поэтому не совсем хорошо познакомилась с новой соседкой. Грузчики как раз поднимали на этаж компьютерный стол, когда открылась входная дверь соседней квартиры и в проёме показалась седовласая, но ещё достаточно моложавая женщина.

– Ой, здравствуйте, – прощебетала она, не выходя из квартиры. Полное отсутствие мимики надёжно скрывало её эмоции, но по голосу я поняла, что женщина чему-то очень удивлена. – А вы – к нам?

– Да, здравствуйте, – поприветствовала я, втаскивая к себе коробку с вещами.

– Помочь? – она выпрыгнула на площадку, и я почувствовала леденящий сердце колючий взгляд. – Надежда Викторовна я. А тебя как зовут, милая?

Я закинула коробку в прихожую и рассчиталась с грузчиками.

– Спасибо, я уже всё. Я – Анжелика.

– Какое чудесное имя! – просвистела Надежда Викторовна, рассматривая меня с ног до головы. – А ты одна или… С мужем?

– Одна, – отрезала я и уже хотела захлопнуть перед её острым носом дверь, но горе-соседка нисколько не смутилась и продолжила:

– Ты, Анжелика, не стесняйся, заходи в гости. Чайку попьём, поболтаем. У меня разный чай есть, только выбирай, – и она улыбнулась, отчего стала похожа на акулу. – Может, сейчас зайдешь?

Совершенно неожиданно она схватила холодными пальцами меня за запястье. Я машинально выдернула руку и обрубила:

– Мне пора.

Я захлопнула дверь. Что это было? Неадекватная какая-то дамочка.

Разбираться с вещами было некогда – стрелки часов показывали пять вечера. А мне ещё нужно к свиданию подготовиться. Странно, но я не испытывала при этом радости. Даже наряжаться не стала, надела лосины и тунику. Навела лёгкий макияж, волосы забрала в конский хвост. Где прежнее волнение? Азарт? Неуверенность? Не было их. Потому что мне стало всё равно, какой итог выйдет из сегодняшней встречи, а именно – понравлюсь я Игорю или нет. Все мои чувства и мысли были сосредоточены на экстрасенсе Александре Родионове.

Сначала мне было страшно, потому что разговор с Конюховым выбил почву из-под ног. Следователь открыто заявил, что считает возможным причастие Родионова к совершённым преступлениям и рассматривает меня, как потенциальную жертву. Во всяком случае я могла ею стать, а теперь вот перешла в статус живца. Благодаря этому, выйдя из прокуратуры, мне постоянно казалось, что за мной следят.

Потом круговерть с переездом вытолкнула из головы плачевные мысли. И сейчас, в переполненном автобусе, я сама попыталась сопоставить факты, стараясь доказать самой себе, что уважаемый Антон Сергеевич не прав. Кстати, у меня это неплохо получалось.

Во-первых, при всём желании, я никак не могла представить Родионова в роли убийцы. Слишком уверенный, слишком красивый, эпатажный. Разве это маньяк? Хотя, на этот счёт я могу ошибаться. Во-вторых, я снова и снова прокручивала в памяти события прошедшей ночи и задалась вопросом: как он мог убить Нину, если был со мной? Конюхов не дурак, наверняка у него есть своё мнение на этот счёт. Какое? В голову пришла нелепая мысль – вдруг следователь считает нас сообщниками? Но я сразу отмела её, так как она бредовая. Что же тогда? Родионов заранее всё спланировал, привёз измученную Нину в лес, а потом отправился за мной? Но я сама слышала, как она кричала. Сообщник? Вот чёрт, следователь это предполагал. А зачем тогда Александр вызвал полицию? Ох уж эти вопросы! И внутри всё предательски сжимается, стоит вспомнить крепкие объятия и неистовые поцелуи… Я бы и рада не вспоминать, да только не получается.