Я глянула карточку, которую передал Венцеслав, и ознакомилась с распорядком дня. Сегодня меня ждал завтрак в компании принца, адаптанта, распорядителя отбора и, разумеется, участниц. После завтрака – общее собрание участниц с разъяснением предстоящих испытаний. Затем отдых и первое испытание, после которого обед и снова отдых, прерываемый пятнадцатиминутной беседой с принцем. Сколько же эти господа отдыхают! Так и задницу можно отсидеть, да бока отлежать! Нужно будет узнать, возможно, тут есть огород или футбольное поле. Хоть мячик с парнями погонять, ради веселья, или в огороде помочь. Как ни странно, но, когда тебя лишают привычной жизни, к ней нестерпимо хочется вернуться. Руки так и чешутся в земле покопаться. А вечером некое занятие. Отложив карточку, пошла переодеваться. Все равно все объяснят, а из расписания особо и не поймешь, что к чему. Какое-то занятие, какое-то испытание. К чему готовиться? Поди разберись. Странные они тут все во дворце.

Решив использовать утреннее время с пользой, я выстирала свои штаны и рубаху и вывесила сушить на резной спинке кровати – других мест попросту не было. Затем, вдоволь насладившись горячей водой, пошла выбирать наряд. Гардеробная комната пугала своими размерами. Но больше пугали даже не они, а всевозможные рюши, оборки, ленточки, бантики, цветочки, стразы и даже перья, торчавшие отовсюду.

– Какой ужас, – констатировала я, приложив к себе одно из платьев нейтрального молочного цвета и глядя на себя в зеркало. Похожа на шапку убегающего из кастрюли молока. Приложила другое платье, в надежде, что буду выглядеть хотя бы немного лучше, но тоже не впечатлило: – Торт. Шоколадный. С орехами…

Повесила платье обратно. Перебрала кучу вариантов и пришла к выводу, что на завтрак спущусь в том, в чем была вчера, только жакет надевать не стану. Во-первых, утру нос выскочкам и зазнайкам. Вчера им удалось меня обидеть, потому что я была добра и открыта, хотела подружиться. Но пора показать, что больше им этого сделать не удастся. Во-вторых, такой костюм мне более понятен и привычен. Хотя я в принципе никогда прежде не носила юбки.

Жакет застирала и вывесила сушить – уж слишком грязным он был после головокружительного полета по земляному тоннелю. Блузка, слава богине, осталась чистой. Юбка высохнуть не успела бы, поэтому я просто затерла грязевые пятна, вспоминая слова матушки-настоятельницы: «грязь не сало, высохла – отстала». Вот грязь и отстала, поскольку высохла.

Посмотрела на себя в зеркало. Обтягивающая юбка до колен смотрелась непривычно, но, в целом, неплохо. Блузку не стала застегивать до конца, расстегнула две верхних пуговицы – слишком душно у них во дворце. Будто нормальную вентиляцию сложно сделать! Я раскрыла окна, решив хорошенько проветрить помещение, пока меня не будет. Теперь волосы. После вчерашних косичек, с которыми я и уснула, они завились в тугие кудри. Покопавшись в тумбочке с зеркалом, что стоит в моей спальне, я выискала несколько невидимок и большой белый цветок на заколке. Соорудила из этого прическу: убрала прядки спереди, а сзади оставила распущенными, украсила голову цветком. Вчера я заметила, что многие участницы носят длинные кудри, правда в высоких прическах, но мне такие искусства не светят. И так сойдет.

На бабу похожа… Но результат, признаться, мне нравился. Заскочила в туфельки и понеслась в столовую, поскольку снова опаздывала.

В этот раз перед двустворчатыми дверьми немного постояла, унимая разбушевавшееся сердце. Ну, чего я волнуюсь? Там меня ждут мужики в лосинах и куча девиц, которые даже драться-то не умеют иначе, чем словами. А мастерство литербола я освоила шедеврально. Матушка-настоятельница как-то однажды даже сказала, что у меня не язык, а помело, а вместо рта – мусорное ведро. Пора доказать, что ее утверждения не были голословны. Я гордо вскинула подбородок и кивнула мраморным статуям, давая знак, что готова войти. Слуги открыли передо мной двери, а ожидающий внутри мужчина, завидев меня, бесцветным голосом произнес: