Я закрываю глаза. Передо мной стоит лицо Влада, его дерзкие светлые глаза, лохматые волосы, улыбчивый рот, вся его юность, очарование, вся его беззащитность. Все, что теперь, из-за меня, так или иначе обречено на гибель. На меня накатывает волна животного ужаса. Боже, что я наделала? Как такое допустила?

Я обхватываю себя за плечи – мне кажется, что я сейчас развалюсь на части, – медленно качаю головой и шепчу:

– Я его не люблю.

– Хммм…

Я распахиваю глаза, чтобы посмотреть в лицо Сережи – он выразительно поднимает бровь, и я повторяю, стремясь убедить прежде всего саму себя:

– Я его не люблю. И он не любит меня. Он в безопасности.

У моего лучшего друга очень грустный взгляд:

– Ты не властна над своим сердцем.

– У меня нет сердца!!! – Я кричу.

– Есть. Просто бьется очень медленно.

Он прав, конечно – это действительно так. И вопрос весь в том, что мне теперь с этим сердцем делать? Как удержать его, чтобы оно не погубило человека, навстречу которому так неосторожно рванулось?

Видя мое потерянное, перепуганное лицо, Сережа тянется ко мне и берет за руку. Он хочет меня чем-то утешить, но что он может сказать? Любые слова сейчас только подчеркнут непоправимость и огромность того, во что я вляпалась – и втянула ни в чем неповинного человека. Сережа останавливается на единственно возможном варианте – на спасительной лжи:

– На самом деле, скорее всего, я зря тебя пугаю. Все это мистика, сказки, романтические легенды. Минна была странной, психически неуравновешенной девушкой, и ее великая любовь – всего лишь тяжелый невроз. И Владислав просто придумал все это, чтобы придать своему образу хоть какой-то привлекательности: вроде как он не просто бессовестный упырь, а несчастный страдалец, потерявший – погубивший – свою единственную возлюбленную. Ты права: мир сейчас другой, и твой Влад – нормальный молодой человек, не склонный к романтическим фантазиям и роковым страстям. И ты им просто увлеклась. Ничего страшного не случится. Тебе надо просто избавиться от искушения. А что говорил нам этот прелестный, остроумный ирландец, Оскар Уайльд? «Лучший способ избавиться от искушения – поддаться ему».

Я смотрю на Сережу с благодарностью за его попытку меня развеселить, но также и с недоумением и спрашиваю с нервным смешком:

– Что ты мне предлагаешь – плюнуть на все и просто соблазнить его?

– Я тебе предлагаю не ломать голову над вещами, которые ты не можешь изменить. Жизнь имеет свои законы, и нам они непонятны. Ты можешь быть осторожнее, или безрассуднее, но все равно все будет так, как будет. Возможно, во всем этом есть высший смысл. Зачем-то же вы встретились? Вот и наслаждайтесь этим подарком судьбы.

Меня коробит непринужденность, с которой он уже говорит про нас с Владом «вы» – словно мы уже вместе, уже пара, уже неделимы. Словно мое появление в его жизни уже изменило ее непоправимо, необратимо и навсегда.

Вероятно, так оно и есть, и мои метания смешны: снявши голову, по волосам не плачут. С другой стороны, возможно, Сережа преувеличивает серьезность ситуации, и я тоже. Возможно, у меня просто истерика, и все дело яйца выеденного не стоит. Но в любом случае – как можно говорить об этом так… легко?

Я выдаю Сереже кривую улыбочку:

– Тебе легко рассуждать. Вот сейчас выйдешь от меня и встретишь на улице какую-нибудь… Минну, и всё – будешь в такой же кошмарной ситуации, как я.

Сережа встает с кресла быстрым, грациозным движением, ставит пустой стакан на широкий парапет террасы и берет меня за руку:

– Ну, единственное спасение от такой страшной перспективы – это взять тебя с собой. Когда ты рядом, я не вижу других женщин. Мне вообще не следовало выпускать тебя из виду так надолго – и ты бы не спуталась со своим Владом. Пойдем, прогуляемся. Нам надо развеяться и поесть – нельзя жить на одних коктейлях, – и нас ждет соблазнительный ночной город.