Многоэтажка в новом районе, квартира в котором стоит наверняка уйму денег. Сразу вспоминаю нашу с Кристиной съемную, и становится тоскливо. Четыре года я в столице, и, скорее всего, собственным жильем обзавестись не смогу никогда. Неожиданно на входе меня встречает консьержка, подозрительно осматривает и допрашивает с пристрастием.

– Нет его, говорю. Уехал. Еще перед Новым годом. И не возвращался пока. Не обманываю, – женщина, представившаяся тетей Люсей, прикладывает ладонь к груди, усиливая эффект. – Вернется к концу января или в феврале. Всегда по-разному.

– А я так надеялась, – плюхаюсь на стул рядом с женщиной, закрывая глаза.

– Очень нужен, да? – снисходительно понижает тон, в котором проскакивают сочувствующие нотки.

– Да, – киваю. – Планируем контракт заключить с его компанией, а Мельников предпочитает заранее знать о возможном партнере. Ну и вот… Шеф заставил организовать с ним встречу, а его нет. А номер его не знаете?

– Такой информации мне не дают, – разводит руками, провожая взглядом женщину, которая проходит мимо нас.

Но тетю Люсю она интересует мало, поэтому могу предположить, что она здесь проживает.

– А если случится что? – не унимаюсь. – Например, жильцы сверху квартиру затопят или пожар. Как связаться?

– На этот случай есть службы и слесарь, а еще номер его помощника.

Черт, и тут Мельников подстраховался, перекинув все на Арсения.

– А куда уехал, не знаете?

– Куда?.. – Женщина зависает на пару минут, вероятно, вспоминая. – О! Дальний Восток. У него там двоюродная сестра живет, он каждый год туда летает.

Еще лучше. Край страны. Надеюсь, Власов не предложит мне лететь за Мельниковым туда. И что там забыл городской человек? Зимой холодно, а северные ветра пронизывают насквозь, пробирая до костей. Мне ли не знать. Я родом оттуда. Уехала больше четырех лет назад из небольшого поселка в Москву в поисках перспектив.

– Ладно, – поднимаюсь, укутываясь шарфом. – Спасибо вам. По крайней мере, я попробовала.

– Удачи, – прилетает в спину, когда дверь почти закрывается за мной.

А она понадобится, потому что завтра с утра Власов ворвется ко мне в кабинет с уже привычным вопросом: «Что там по «МельникГрупп?» А ничего. По-прежнему тишина.

– Что там по «МельникГрупп»?

У меня уже глаз дергается от этого вопроса. Как я и предполагала, шеф появился в моем кабинете ровно через минуту после прихода.

– Игорь Геннадьевич, – начинаю спокойно, – я испробовала все доступные способы, чтобы связаться с Мельниковым. В офисе его нет, основной номер недоступен, на письма не отвечает, дома нет. – Власов в удивлении приподнимает бровь. – Да-да, я узнала его домашний адрес и вчера съездила. Консьержка сказала, что улетел еще до праздников. Я сделала все возможное, – развожу руками. – Остается ждать, когда вернется.

– Маша, ты меня разочаровываешь! – взрывается шеф.

Началось. Привычное состояние Власова, когда все идет не по установленному плану.

– Простите, но быть удобным для всех невозможно, – мило улыбаюсь, отчего шеф приходит в ярость и покрывается багровыми пятнами.

И мне бы сейчас бежать подальше от разъяренного мужчины, но вряд ли у меня получится прорваться к двери незамеченной. Надоело терпеть постоянные придирки и язвительные комментарии в свой адрес, когда команда не выполняется в течение нескольких секунд.

– Мне нужен этот контракт. Либо ты находишь способ связаться с Мельниковым, либо…

– Я уволена? – Продолжение этой фразы мне хорошо известно.

– Именно.

Видимо, чтобы не сказать лишнего, Власов срывается с места и покидает мой кабинет, с силой хлопая дверью. Закрываю глаза и мычу в голос, спуская пар и борясь с желанием прямо сейчас положить на стол шефа заявление на увольнение. И пусть сам ищет Мельникова, проводит переговоры и налаживает контакт. А это для Власова невыполнимо, потому как у него значительные проблемы с контролем гнева.