В этой связи любой бред по любому вопросу генерируется шаманом исключительно с целью прикрыть вопрос от людей, которые сами не хотят обращать на него внимание. Примерно так же действует ресторатор: он не заставляет шеф-повара резать шею курице прямо на столе перед вами, чинно усевшимся гостем, тем самым давая вам благостную возможность считать впоследствии появившегося перед вами цыплёнка табака не истекшей кровью птицей с недавно отрубленной головой, а аппетитным блюдом в обрамлении овощей и приправ.

Он не лишает вас права на незнание, он оставляет это право за вами. Помимо вашей воли лишить вас вашего права на незнание – значит, нарушить вашу свободу. Права на незнание человек может лишить себя только сам…

Шаманская болезнь никакой «болезнью» в медицинском смысле этого слова не является. То есть у нас не поднимается температура, не расстраивается нормальная работа ни одного органа тела, нет физических болей. Шаманская болезнь также не является ни сумасшествием, ни «кратковременным расстройством психики», как это иногда описывают. Если сказать совсем просто, то суть шаманской болезни состоит в следующем: человека разбирают на кусочки, на молекулы, на атомы, на эфирные частицы, а затем собирают заново. И получившееся в результате сборки существо уже кардинальным образом отличается от того, что было «до».

Кто разбирает? Ну, а какая разница? Хотите, я вам скажу, что человек сам себя разбирает?.. Будет это истиной? Разумеется, нет. Но вот кто разбирает на атомы вас? Вы, разумеется, знаете тот простой факт, что человеческое тело полностью обновляется в среднем один раз за семь лет. Вы постоянно теряете кусочки кожного покрова, клетки ваших внутренних органов отмирают, а на их месте рождаются новые. Через семь лет вас уже нет: есть ваш клон, собранный точно по тому же проектному чертежу. Ну, или почти по тому же: с чуть более обвислой задницей и с новыми морщинами на лице.

Столь же неуклонно и постепенно изменяется и ваша психика, и содержимое вашего мышления. В двадцать лет вашей главной доминантой является спаривание, и ваше стремление удачно и продуктивно спариться определяет почти всё, что вы думаете, говорите или делаете. В сорок лет на её место приходит другая доминанта, которую кратко можно охарактеризовать как сожаление по поводу утраты предыдущей, и одновременно как надежду отыметь теперь если не кого-нибудь из окружающих, то хотя бы жизнь в целом, а заодно и свой стремительно нарастающий возраст. В шестьдесят ваша психика и мышление состоит из хрупкого баланса между гордым ощущением, что вы наконец-то всё поняли, и липким страхом, что вы так и не поняли ничего. В восемьдесят главной доминантой становится интерес, удастся ли самостоятельно нагнуться за тапками, или придётся звать внука. Потом вы умираете.

Но все эти изменения, как телесные, так и душевные, как внешние, так и внутренние, как легко заметить, занимают существенное время, то есть всю жизнь.

А вот шаманская болезнь – это процесс, при котором возрастные изменения в вашем мышлении и психике спрессованы во времени до предельно возможных пределов. Это как если бы вам в течение пяти минут показали сериал из пяти сезонов. Результатом, как правило, становится то, что человек, внешне выглядящий на тридцать или на сорок, получает внутренний мир, подлинный возраст которого мне установить сложно. Нет, внутри шаману не восемьдесят, и даже не сто: иначе, как в моём примере, он просто стал бы человеком, полдня пытающимся надеть тапки. Такой результат в психике тоже возможен, но он достигается посредством форсированной алкогольной деградации, а не посредством шаманской болезни. А шаману гораздо больше внутренних лет, нежели сто, и взгляд его на мир становится соответствующим.