Тогда Олег со злостью грохнул трубкой и снова посмотрел в окно. Ночь набирала силы. Он походил по комнате взад вперёд, пытаясь разобраться с жужжащим в голове роем мыслей.

Что делать? Звонить в полицию? Но ведь они приедут слишком поздно, если вообще приедут, причина ведь неясная, ну не вернулась и не вернулась – позже придёт. Не убили же никого. Наверное.

Они точно не приедут. Значит нужно ехать самому, подумал Олег. Конечно, Алиса вполне могла просто задержаться, на её велосипеде действительно могла лишь порваться цепь. Или поломаться колесо. В это хотелось верить. Но тогда почему она не добралась до зоны действия сотовой сети? Или почему не добралась до дома семейки и не позвонила оттуда, чтобы я её забрал? Даже пешком за это время можно было пройти восемь километров! А это значит только одно – что-то действительно случилось. И если учесть ненормальное поведение отца Лилы, то вполне возможно с ним придётся иметь дело. Взгляд Олега остановился на металлическом сейфе в углу комнаты. Да, похоже, без этого не обойтись. Олег открыл сейф и вытянул из его глубин ружьё. Двустволка двенадцатого калибра, которую он приобрёл давно, в те времена, когда всерьёз хотел заниматься охотой. Но вот охотничья горячка прошла, и он бросил эту затею, а ружьё осталось. Олег быстро проверил состояние двустволки. Вроде бы в порядке.

– Давно я из неё не стрелял… – сказал он вполголоса и сразу почувствовал себя безумцем, а эту ситуацию – нелепой. Нет оснований полгать, что случилось нечто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО плохое. Однако ехать в такую глушь ночью и с голыми руками, навстречу потенциальной опасности, было бы уж совсем глупо. Пусть даже если эта опасность откровенно надумана – разум всё равно предполагал самое худшее. С точки зрения принятия правильных решений – это гораздо лучше, чем оказаться оптимистом, а потом нарваться. Так что оружие лишним не будет.

Олег зарядил ружьё крупной картечью и, прихватив с собой ещё несколько патронов, направился к гаражу.

«Что я буду делать, если действительно случилось самое страшное?» – думал Олег, спускаясь по ступенькам крыльца. – «Пристрелю папашку на глазах у дочери? Может действительно стоило сначала позвонить в полицию?»

Ворота гаража с длинным скрипом отворились, затем щёлкнула дверь автомобиля, загудел двигатель и наружу выкатился чёрный седан, ударив обжигающим светом фар по стенам соседних домов. Олег выехал на дорогу.

***

Автомобиль мчался вверх по лесной дороге, перепрыгивая с ухаба на ухаб. Вслед тянулись клубы сухой пыли, тут же растворяющиеся в ночи позади. Мелькали мрачные стволы лиственниц, стоящих густыми стенами по краям дороги. Местные ночи особенно темны – из-за гор. Бывает такая тьма, что в нескольких метрах от себя ничего не разобрать. Особенно непроглядная чернота разливалась по низинам, вроде той, где стояла деревня Тихая. Впрочем, и на этой карабкающейся кверху дороге царил мрак. Алиса ушла без фонарика, так что возвращаться ей наверняка было бы трудно. И страшно. Олег всматривался вперёд, в надежде встретить в свете фар идущую навстречу Алису. Однако до горного дома Антона Леонова оставалось уже совсем немного, и с каждым пройденным километром всё слабее становилась эта надежда.

Олег на всякий случай бросил короткий взгляд на сидение справа. Ружьё на месте. Это успокаивало, но от нехороших мыслей не избавляло. Олег подумал, что если вдруг Леонов сделал что-то с Алисой, то он наверняка уже ждал его приезда. И если у Леонова тоже есть ружьё – дело скверно. Он запросто мог засесть на втором этаже, погасить свет, укрывшись в ночи, и выждать, когда машина подъедет ближе, а потом выстрелить, ориентируясь по горящим фарам. И никаких шансов. Эта мысль взволновала Олега, но он прогнал её, рассуждая, что это глупость, это же никакой не вестерн и не боевик, это просто разыгралась фантазия, причем очень зря.