(4) Платон отважен.

Здесь также применим аргумент, использованный в случае предложения (1). В предложении (4) понятие «отважный» играет не менее значимую референтную роль, чем в предложении (1). Но каково отношение между референтами этих двух случаев использования понятия «отважный»? Вполне очевидно, что, применяя в предложении (4) предикат «отважный» к Платону, мы говорим о нем ровно то же самое, что и о Сократе, применяя предикат «отважный» к последнему в предложении (1). И, по мнению реалиста, из этого следует, что, каким бы референтным значением ни обладало понятие «отважный» в предложениях (1) и (4), в обоих случаях оно одинаково. Это позволяет реалисту сделать вывод, что в предложениях (1) и (4) понятие «отважный» отсылает к одной и той же сущности – той самой, в силу причастности к которой и Сократ, и Платон считаются отважными.

Разумеется, те же аргументы применимы в случае других субъектно-предикатных предложений, где в роли предиката выступает понятие «отважный». В любом таком предложении понятие «отважный» обладает референтным значением или относится к какому-либо объекту. Если во всех этих предложениях понятие используется в одном и том же смысле, то во всех них оно обладает одним и тем же референтным значением. В любом подобном предложении оно относится или отсылает к одной сущности – такой, что, в силу отношений между нею и референтом субъекта предложения, последнее оказывается истинным. Но какой метафизический механизм необходим, чтобы можно было таким образом описать условия истинности предложений (1), (4) и им подобных? Реалисты уверяют, что лежащая в основе их теории онтологическая схема делает такое описание возможным. Если существуют повторяемые сущности или универсалии и отношение экземплификации, связывающее их с партикуляриями, то наше описание условий истинности таких предложений, как (1) и (4), не вызывает нареканий. Предложения (1) и (4) истинны, поскольку референтом понятия «отважный» является определенная универсалия – добродетель отваги – и поскольку и Платон, и Сократ эту универсалию экземплифицируют.

Конечно же, реалисты хотят расширить область применимости сказанного нами о предложениях (1) и (4), с тем чтобы дать общее теоретическое описание субъектно-предикатного дискурса. Предикаты отсылают к универсалиям. Истинным субъектно-предикатное предложение делает именно то, что референт его субъекта экземплифицирует универсалию, являющуюся референтом его предиката. Как правило, реалисты заявляют, что существуют различные виды универсалий, которые могут быть референтами предикатов. Референтами предикатов субъектно-предикатных предложений наподобие (1), где мы характеризуем объект или говорим, каков он, являются свойства. Существуют также такие субъектно-предикатные предложения, как

(2) Платон – человек.

Они позволяют нам сказать, чем является тот или иной предмет или к какому виду он принадлежит. Референтами их предикатов являются виды. Наконец, есть такие субъектно-предикатные предложения, как

(3) Сократ – учитель Платона.

Они позволяют нам сказать, как различные объекты относятся друг к другу; референты их предикатов – это отношения.

Но, чтобы этот анализ был исчерпывающим, нам следует сказать о том виде референтного отношения, которое связывает предикаты со свойствами, видами и отношениями. Ярким примером референтного отношения является для нас отношение, связывающее имя и его носителя: имя Сократ и человека, которого так зовут. Некоторые реалисты полагают, что именно такое отношение связывает предикаты с универсалиями