Запах дыма я почувствовала сразу, но сначала подумала, что это зачадили лампы. Но потом запах стал навязчивее, и я открыла глаза и села оглядываясь. Лампы горели тускло и ровно, а вот в дальнем углу, где мне померещилась тень, мне показалось, что появился белёсый туман. Туман? Я никак не могла связать эту серо-белесую дымку с запахом гари. А потом в голове вспыхнуло: «Дым! Пожар!» В том конце появилось шевеление. Затем возня стала интенсивнее, а потом раздались крики: "Пожар! Пожар!"

  Что тут началось! Люди вскакивали, начали метаться. Дым тоже стал заметнее и потихоньку расползался. Я сначала испугалась, но паника мне не поможет. Осталась на месте рядом со стражниками, которые быстро разделились и начали выводить людей.

  Люди не желали быть организованными, они лезли, толкались и пихались. Всюду слышались крики, хотя огня пока видно не было. Я прижалась к стене с чемоданом в обнимку. Лезть в самую толчею возле двери было страшно. За людскими телами не было видно стражника, который выпускал людей. Но его громкий голос позволял верить, что эта толпа его не раздавила.

  Дыма становилось больше, в горле запершило, а глаза заслезились. В дальнем конце появились оранжевые отблески. От страха у меня натурально задрожали коленки, я вдруг подумала, что могу не успеть выйти, потому что толчея в дверях не утихала. Я даже дёрнулась к толпе, но заставила себя остаться. Ещё есть время, а в этой давке мне все рёбра переломают.

  Наконец, из дальнего конца барака показались стражники, которые шли цепью, а впереди бежали оставшиеся люди. За стражниками больше никого не было. Они внимательно осматривали расставленные кровати и небольшие закутки, чтобы никого не забыть в панике. Я поняла, что это мой шанс. Вклинилась к людям прямо перед замыкающими стражниками. Дышать стало ощутимо сложнее, дым затянул всё помещение. В голове зашумело, видно было плохо, глаза резало от дыма.

  Всё же в дверях, хоть почти и не осталось народу в бараке, меня сжали со всех сторон. Показалось, что сейчас раздавят, меня просто несли оставшиеся мужчины и женщины. Оказавшись на улице, я начала хватать свежий ночной воздух, пропитанный запахом дыма, и кашлять. Из глаз катились слёзы. Чемодан выпал из рук, и я просто рухнула на него. Слезы никак не останавливались, хоть кашель и поутих. А ещё появились звуки. Только сейчас я поняла, что от страха не слышала ни криков людей, ни команд стражников.

  Стражники обходили людей, осматривая и выискивая раненных. Но таких не оказалось. Были помятые толпой, но никто серьёзно не пострадал.

  Тушить барак никто даже не пытался. Огонь уже лизал крышу. Люди заворожено смотрели на пламя, их лица освещались заревом. У всех были следы копоти на лице. Люди были испуганы и растеряны, но паника прекратилась.

– Давайте отойдём ближе к тракту, там есть поляна. Сегодня нет смысла уже ложиться, – старший из стражников начал организовывать людей. – Сейчас разведём костры, согреем воды, чтобы умыться, а утром отправимся в дорогу, осталось совсем немного.

  Все безропотно согласились. Хорошо, что фургоны и лошади были чуть в отдалении от барака и провизия не пострадала. Этот отрезок пути, как я помнила по карте, был пустынен, попадались мелкие селения, но почти всё в стороне от этого тракта. Окажись мы здесь без еды и было бы туго.

  Вскоре согрели воды, и мы смогли смыть следы пожара хотя бы с лиц. Одежда пропахла дымом, но это сейчас меньшее из зол. Многие потеряли свои вещи, а это фактически всё, что у них было. Я так тряслась за свой чемодан, хотя если подумать, то это вообще всё бесполезно. А если б я не проснулась? Если б другие не подняли крик? Сгорели бы все, и дело с концом. Но как появился огонь? От масляной лампы? Но они хорошо были закреплены.